Адреналин

Мальчишки посапывают во сне. Смешные! Леха с головой замотался в одеяло, словно гусеница, превратившаяся в кокон. Андрей, наоборот, разметал длинные конечности по дивану, закинув одну ногу на спинку, – и одеяло держится только на его животе. Я встаю, натягиваю на Андрюху съехавшее одеяло, смотрю на его по-детски полуоткрытый во сне рот. Ему сейчас – лет пятнадцать, не более. Ему бы за девушками ухаживать или учебой заниматься – а он, выкрасив волосы в зеленый цвет, в компании нескольких придурков играет в шпионов.

А Леха? Занимался бы программированием, тихонько ходил бы в свою контору к девяти пять раз в неделю. А Машка? Уехала бы в Рим, вышла бы замуж за какого-нибудь знойного аборигена, жила бы себе припеваючи… А я? Могла бы спокойно работать в телекомпании, воображать себя телезвездой… Мне-то зачем вся эта развлекуха?

Прав была Вадим, скука – наш бич. И поиски лекарства от скуки завели нас слишком далеко…

Я возвращаюсь в кресло. На самом деле ни фига мы не шпионы. Мы просто кучка дилетантов, которым еще нужно набираться опыта. А мы действовали слишком напористо, открыто и необдуманно. Засветились по полной программе. Если до вчерашней истории и была какая-то надежда отыскать Вадима в Москве – при условии, что он не знает, что мы его ищем, – теперь такая надежда стала совсем призрачной.

Впрочем, о чем это я? Вадим понял, что мы хотим его найти, не вчера в «Европейском» – он понял это в тот день, когда я звонила ему на сотовый и рассказывала, что Савельев жив. Удивляюсь, почему он в тот же день не уехал из Москвы. Куда угодно. Да хоть к родителям в Самару.

В Самару…

В Самару… Что-то смутное всплывает в моей памяти при мысли о Самаре…

Когда Вадим два года назад приехал в Москву, он первое время жил у своего друга в Зеленограде. И после, вплоть до последнего времени – пока мы не начали пропадать на работе круглосуточно, – Вадим с ним общался. Друга зовут Артур. А вот фамилия… Фамилию я не помню.

Если мы найдем этого друга, возможно, он выведет нас на Вадима. К примеру, сообщит адрес и телефон его родителей в Самаре. Или даст нам какую-то иную зацепку… В любом случае, институтская дружба просто так не забывается.

Обрадовавшись своим мыслям, я смеюсь в голос. Потом спохватываюсь – в квартире все спят! Потом я делаю глоток чая, а в моем воображении возникает восхитительная картина: мы находим друга Вадика, тот выводит нас на самого Вадима, Маша при встрече с ним незаметно подкладывает ему в карман или прикрепляет за ремень брюк радиомаячок, и мы в тот же вечер накрываем Вадика, где бы он ни жил.

Радиомаячок! Хорошая штука! К сожалению, всю аппаратуру для акции с Савельевым мы брали напрокат – маячки, бинокли ночного видения, камуфляж, рации, устройства слежения. Такие штуки не продаются в магазине, ими пользуются только спецслужбы, и Аркадьев запросто снабдил нас полным комплектом только в силу своих обширных связей и неограниченного влияния…

Но программа, расшифровывающая сигнал, приходящий на приемное устройство, стояла на Лехином ноутбуке. И если он хотя бы примерно понимает, как вся эта система работает…

Если мы все-таки найдем Вадика, устройство для слежки нам нужно будет позарез!

Я не могу ждать до утра. Я встаю с кресла, присаживаюсь на диван к Лехе и тихонько трясу его за плечо.

– Леш! Лешка!

Тот не просыпается. Так и лежит, укутанный в одеяло, как куль.

– Леха! – трясу я его сильнее.

Наконец Лешка подает признаки жизни.

– Что? – спрашивает он, откидывая одеяло с лица и щурясь спросонья. – Что-то случилось?

– Тсс! Все в порядке! – шепчу я. – Прости! Просто… Мне нужно с тобой посоветоваться!

– Посреди ночи? – смотрит на меня одним глазом Леха.

– Ну… Извини! В общем… Скажи, ты бы мог сделать такие же штуки, как те устройства слежения, что нам давал Аркадьев? Ну ты же работал с программой, хотя бы частично понимаешь, как они устроены…

– А что? Ты хочешь прикрепить маячок к Вадиму?

– Ясное дело, не к тебе же!

– Где ты возьмешь Вадима в три часа ночи? – бормочет Леха.

– В три часа ночи не возьму, а вот попытаться найти его через старого самарского приятеля попробую.

Леха садится на диване, нащупывает на журнальном столике очки, надевает их и задумывается.

– Я не знаю… Я уже думал на эту тему. Понимаешь… Программа у меня в ноуте сохранилась, но толку от нее никакого. Я не знаю механизма работы схемы этих радиомаяков – там очень сложная электроника, а я в радиоэлектронике не силен.

– Блин, кто у нас технический директор – ты или я? – спрашиваю я.

– Ты просишь меня в кустарных условиях собрать звездолет! – возмущается Леха.

– Ясно, – говорю я разочарованно. – То есть у нас никаких перспектив…

– Ну, перспективы есть всегда… А если нам просто попросить Аркадьева снова дать нам пару маяков?