Читаем Адриан Моул: Годы прострации полностью

После визита Бретта с траурной вестью и вплоть до похорон Дорин Слейтер мы судорожно пытались сообразить, чего от нас требует этикет. Прилично ли отцу появиться на похоронах бывшей любовницы? И должна ли мать его сопровождать? Оправдывает ли тот факт, что мы с Бреттом наполовину братья, мое присутствие в крематории? А моей жены? А также являются ли похороны дедушкиной бывшей любовницы достаточным основанием для того, чтобы ребенок (Грейси то есть) мог пропустить школу?

Гугл говорит, что расстояние между Мангольд-Парвой и Борнмутом составляет 175,7 мили и дорога занимает три часа сорок шесть минут.

Добавим три санитарные остановки минут по десять каждая, затем десять минут на укладывание в багажник и последующее извлечение инвалидного кресла, и, поскольку похороны назначены на 11.30, получается, что мы должны выехать из свинарников в 7.04 ровно.

<p><emphasis>Пятница, 17 августа</emphasis></span><span></p>

Стартовали вовремя, но на выезде на М1 пришлось полчаса постоять в пробке. И откуда столько идиотов на дорогах, не имеющих никакого морального права там находиться? Они лишь путаются под колесами тех, кто сел за руль по уважительной причине. Не пора ли правительству встряхнуться и перенаправить грузовики в подземные туннели? Если уж они смогли запустить поезда под Ла-Маншем, то вырыть для нашего удобства подземные дороги, соединяющие большие и малые города, им тем более по плечу.

Из экономии мы перекусили прямо в машине бутербродами, заготовленными дома. По-моему, отец проявил себя страшным эгоистом, настояв, чтобы на его бутерброд положили камамбер. Мать еще не успела открыть коробку с едой, а в машине уже завоняло. А когда мать сняла крышку, Грейси разревелась. Я немедленно открыл окна, после чего все принялись кричать, требуя, чтобы я их закрыл.

На А43 я немного сократил отставание от графика, но, объезжая Оксфорд, пришлось сбавить скорость из-за загруженности трассы, однако по А34 мы ехали с ветерком до самого Ньюбери.

К бунгало Стрекозы Сушеной мы подкатили одновременно с катафалком. Обочины вокруг дома были утыканы мотоциклами, а между ними стояли группы людей в черной коже, негромко о чем-то переговаривающихся.

Пока я вынимал инвалидное кресло и усаживал в него отца, катафалк двинулся по направлению к крематорию. Так что у нас не нашлось времени, чтобы заглянуть внутрь фантастического бунгало, сберегающего время и силы. Снаружи дом выглядел весьма банально, а вид на море не впечатлял — ни волноломов, ни собственно волн. Море, распластавшись, даже и не думало шевелиться.

«Ангелы ада» оказались не столько ангелами, сколько последствием демографического взрыва 1950-х. У многих из-под шлемов торчали седые волосы. Они окружили гроб Дорин мотоциклетным эскортом, и малочисленные прохожие оборачивались на нашу процессию.

В крематории высокий человек со смутно знакомым лицом выдал мне памятку с расписанием церемонии и фотографией Стрекозы Сушеной.

— Привет, Адриан, — сказал он, — я Максвелл… Старший сын Дорин.

— Максвелл Дом! — воскликнул я.

— Никто меня так больше не называет, — буркнул сын Стрекозы.

Я выразил ему свои соболезнования.

— Она нарывалась на это, — поделился Максвелл, — носилась на мотоцикле как маньячка.

Бретт уже сидел в первом ряду, всхлипывая так, чтобы все видели и слышали. Когда мать, толкая кресло отца, двинулась по проходу, родня Дорин неодобрительно зашушукалась. Отец не отрываясь смотрел в пол, словно его невероятно заинтересовали каменные плиты.

Далее случилось небольшое замешательство — никто не знал, куда нас, Моулов, усадить. В итоге мы сели во втором ряду, сразу за Бреттом. Служба началась: небольшую часовню огласили звуки «Летучей мыши из ада» в исполнении Мита Лоуфа, а затем на кафедру взошел мужчина в черной коже с головы до пят и с длинными жирными космами. Дорин, сообщил он, в завещании указала, чтобы ее отпевали по гуманистическому обычаю, потому что, цитирую, «после того, как Джордж Моул бросил меня и вернулся к жене, я поняла: Бога нет».

Все головы повернулись к моему отцу, и он скрючился в кресле. Мать, напротив, с вызовом взирала на публику, бормоча себе под нос:

— Рыба ищет, где глубже…

Гуманист на кафедре, представившийся Риком, предложил желающим сказать несколько слов в память о покойной. Максвелл Дом (первый внебрачный сын Стрекозы Сушеной) встал и объявил, что, хотя его мать после расставания с Джорджем Моулом и страдала депрессией, позже она обрела счастье и единомышленников в борнмутском отряде «Ангелов ада».

Последний бойфренд покойницы, Йовил Тони, поведал присутствующим, как просил Дорин выйти за него замуж. Голос его дрогнул:

— Но она отказалась со словами: «Нет, я живу надеждой на возвращение Джорджа Моула». — Слезы блестели в глазах Йовила, когда он подытожил: — Она была чудесной женщиной.

Затем под песню Робби Уильямса «Ангелы» вперед вышел Бретт и сказал, что его мать прожила очень трудную жизнь. Анорексия доставляла ей невыразимые мучения, но находились черствые люди, которые дразнили ее, называя Стрекозой Сушеной.

Перейти на страницу:

Все книги серии Дневники Адриана Моула

Тайный дневник Адриана Моула
Тайный дневник Адриана Моула

Р–РёР·нь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на РїРѕРґР±ородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона РљСЂСѓР·о, а его имя стало нарицательным. Сью Таунсенд заставляет нас смеяться над СЃРІРѕРёРјРё персонажами и выворачивает наизнанку любую абсурдную ситуацию, в которую они загоняют себя, будь то развод родителей, публикация в литературном журнале или несданный школьный экзамен. Но, отсмеявшись, читатель понимает, что `Дневники` – это прежде всего книга об одиночестве и его преодолении, о любви и преданности, о том, как обрести себя в этом мире. Р

Сью Таунсенд

Развлечения / Юмористическая проза / Дом и досуг
Адриан Моул: Дикие годы
Адриан Моул: Дикие годы

Адриану Моулу уже исполнилось 23 и 3/4 года, но невзгоды не оставляют его. Он РїРѕ-прежнему влюблен в Пандору, но та замужем за презренным аристократом, да и любовники у нее не переводятся. Пока Пандора предается разврату в своей спальне, Адриан тоскует застенкой, в тесном чулане. А дни коротает в конторе, где подсчитывает поголовье тритонов в Англии и терпит издевательства начальника. Но в один не самый счастливый день его вышвыривают вон из чулана и с работы. А родная мать вместо того, чтобы поддержать сына, напивается на пару с крайне моложавым отчимом Адриана. А СЂРѕРґРЅРѕР№ отец резвится с богатой разведенкой во Флориде... Адриан трудится няней, мойщиком РїРѕСЃСѓРґС‹, продает богатеям охранные системы; он заводит любовные романы и терпит фиаско; он скитается по чужим углам; он сексуально одержим СЃРІРѕРёРј психоаналитиком, прекрасной Леонорой. Р

Сью Таунсенд

Проза / Юмористическая проза / Современная проза

Похожие книги

Реклама
Реклама

Что делает рекламу эффективной? Вопрос, который стоит и перед практиками, и перед теоретиками, и перед студентами, вынесен во главу угла седьмого издания прославленной «Рекламы» У. Уэллса, С. Мориарти и Дж. Бернетта.Книга поможет разобраться в правилах планирования, создания и оценки рекламы в современных условиях. В ней рассматриваются все аспекты рекламного бизнеса, от объяснения роли рекламы в обществе до конкретных рекомендаций по ведению рекламных кампаний в различных отраслях, описания стратегий рекламы, анализа влияния рекламы на маркетинг, поведения потребителей, и многое другое. Вы познакомитесь с лучшими в мире рекламными кампаниями, узнаете об их целях и лежащих в их основе креативных идеях. Вы узнаете, как разрабатывались и реализовывались идеи, как принимались важные решения и с какими рисками сталкивались создатели лучших рекламных решений. Авторы изучили реальные документы, касающиеся планирования описанных в книге рекламных кампаний, разговаривали с людьми, занимавшимися их разработкой. Сделано это с одной целью: научить читателя тем принципам и практикам, что стоят за успешным продвижением.Книга будет безусловно полезна студентам вузов, слушателям программ МВА, а равно и рекламистам-практикам. «Реклама: принципы и практика» – это книга, которую следует прочитать, чтобы узнать все об эффективной рекламе.7-е издание.

Джон Бернетт , Дмитрий Сергеевич Зверев , Сандра Мориарти , Светлана Александровна , Уильям Уэллс

Фантастика / Деловая литература / Юмор / Фантастика: прочее / Прочий юмор