Адриан Моул и оружие массового поражения

Письмо из Автомобильной ассоциации, в котором сообщалось, что теперь ассоциация поставляет природный газ, и не желаю ли я перейти к ней от нынешнего поставщика газа. Далее, два счета по кредитным картам с требованием произвести выплаты и прямыми угрозами: если я немедленно не оплачу долги по платежам, мне придется вернуть кредит полностью. Кроме прямых были и завуалированные угрозы: если я немедленно не произведу выплаты, моя кредитоспособность окажется под сомнением.

Дорогой дневник, у меня нет иного выхода, как снять последние 3000 фунтов с вклада в строительном обществе. Я живу при капиталистической системе, но у меня нет капитала.

Куда делись все деньги? Я же ничего не покупал, кроме футона и нескольких сковородок с кастрюлями.

Четверг, 5 июня

Ужасающая статистика – 63 процента британцев считают, что мистер Блэр мутил воду относительно иракского оружия массового поражения; 27 процентов считают, что он намеренно лгал.

Я больше не знаю, что думать.

Пятница, 6 июня

Задержался в магазине допоздна. Когда вышел в 10 вечера на Хай-стрит, улица кишела молодыми людьми обоего пола, сновавшими из бара в бар. Я шагал по проезжей части, чтобы не сталкиваться с ними, и меня чуть не сбило такси с малолетними шлюшками. Одна из них крикнула:

– А ну с дороги, дедуля!

Неудивительно, что люди среднего возраста по вечерам запираются в своих домах.

Суббота, 7 июня

После работы отправился к Найджелу, чтобы, как обещал, почитать ему. Он выбрал «Преступление и наказание» Достоевского. Русские имена невозможно выговорить, и каждый раз, когда я запинался, Найджел вздыхал и что-то бормотал на ухо Грэму.

Поделился с ним информацией: начали обучать шетландских пони в качестве лошадей-поводырей для слепых. Якобы память у них получше, чем у лабрадоров.

Грэм вскочил, уставился на меня в упор и зарычал.

– Хороший Грэм, хороший, – ласково успокоил его Найджел.

Рассказал про фальшивую беременность Маргаритки и про мой тайный роман с ее сестрой, Георгиной.

– Достоевскому было бы за тобой не угнаться, Моули. Твоя жизнь причудливее любой выдумки.

Взял с Найджела слово, что он никому не скажет о ребенке-призраке Маргаритки.

– Я пока не успел высказать ей все, что я думаю, – посетовал я. – Маргаритки нет в городе, умотала с Умником на выставку информационных технологий.

Найджел пощелкал кнопками на своем мобильнике и заговорил в трубку:

– Пандора, слыхала о последней психодраме нашего Моули?…

Покинул его, исполненный отвращения.

Воскресенье, 8 июня

Зашел к Шарон, предварительно удостоверившись, что не наткнусь на Райана. На мой вопрос, где он, Шарон ответила:

– Ай, он завсегда по воскресеньям таскается в стрип-клуб «Милашки».

– И ты не против?

– Не-а, с готовкой не надо замудряться, – ответила она.

Из детей дома был только Каран, который ползал по липкому ковру. Я спросил, где остальные.

– Со своими папами, – объяснила Шарон. – Сегодня день свиданий.

Мы поговорили о нашем мальчике Гленне.

– Как подумаю, что он там, Ади, выть хочется. – Шарон помотала головой. – Он же боится взрывов. Помнишь, мы водили его на фейерверки? Малыш затыкал уши, когда взрывались петарды.

– Да, нам есть что вспомнить хорошего, – подхватил я. – Не много, но есть.

Шарон вздохнула:

– Я о тебе часто думаю, Ади. У меня не было мужика лучше тебя. Ты никогда на меня не кричал, не лупил.

Спросил, бьет ли ее Райан.

Шарон отвела взгляд.

– Дерется иногда, но детей никогда не трогает.

Потом она немного повеселела и рассказала, что ей предложили работу в фирме «Новый курс» в качестве координатора программы по борьбе с ожирением. Однако есть условие – прежде она должна сбросить двадцать килограммов.

Я уговаривал ее сесть на диету:

– Через пять месяцев вернется Гленн. Пусть наш мальчик гордится тобой, Шарон. Похудей, найди работу и вышвырни Райана.

11.30 вечера

Вернулась Георгина, принесла манго.

Понедельник, 9 июня

Заседание писательской группы начисто вылетело у меня из головы. В семь тридцать явился Кен Тупс. Познакомил его с Георгиной, которая расхаживала в банном полотенце. Состояние футона ясно давало понять, чем мы недавно занимались, а посреди комнаты валялись лифчик и трусики от Вивьен Вествуд. Учитывая все эти обстоятельства, мне ничего не оставалось, как признаться Кену, что у нас с Георгиной роман.

– У меня тоже есть женщина, – ответил Кен, – в Ноттингеме живет, мы иногда встречаемся.

– Неужто, Кен? А я думал, что у тебя счастливый брак.

– Потому и счастливый, – кивнул Кен. – А Гленда ничего не знает, и переживать ей не из-за чего.

Мы втроем устроились на балконе.

– Правда, что лебеди не меняют партнеров? – спросила Георгина.

Благодаря своим обширным познаниям в лебедином вопросе я смог удовлетворить ее любопытство: пара лебедей остается вместе до тех пор, пока один из них не умрет.

Так, беседуя о превратностях любви, мы незаметно уделали две бутылки. Кен расчувствовался и объявил, что частенько задумывается, не рассказать ли жене про женщину из Ноттингема.

– Уверен, Гленда поймет.

Язык у него слегка заплетался.