Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриану Моулу

Старый свинарник 1

Свинарники

Нижнее поле

Дальняя просека

Мэнголд-Парва

Лестершир

Уважаемый мистер Моул,

Наверное, Вы уже читали в прессе или поняли на основании доклада Батлера, что мистер Тони Блэр согласился с тем, что в Ираке не существовало никакого оружия массового поражения, которое могло нанести удар по Кипру в течение сорока пяти минут.

Надеюсь, теперь Вы перестанете требовать от меня возвращения залога в размере 57,10 фунта.

Возможно, Вам будет небезынтересно узнать, что за время, пока Вы забрасывали меня просьбами, в ходе этой войны было убито шестьдесят британских и тысяча американских солдат. По разным оценкам, погибло от десяти до двадцати тысяч иракцев. Точная цифра не известна, потому что никто не ведет таких подсчетов.

Искренне Ваш

Джонни Бонд,

«Закат Лимитед».

– Напиши Джонни Бонду и признай его правоту, – посоветовала Георгина.

В четыре часа дня мы с Георгиной взяли Грейси и пошли в Мэнголд-Парву за «Лестерским вестником». По машине я совсем не скучаю, но Георгина жалуется, что ей трудно ходить по проселочным дорогам на высоких каблуках.

На обратном пути к Свинарникам мы встретили маму со Зверем, они прочесывали живую изгородь в поисках зрелых ягод, которые скармливали отцу, сидящему рядом в инвалидном кресле.

Бедный отец теперь играет роль сэра Клиффорда Чаттерлея при моей матери и Звере.[79] Но шведская семья, похоже, вполне устраивает этих хиппарей в отставке.

Мама достала толстенькую Грейси из коляски:

– Ух, так бы и съела тебя!

Зверь сунул Грейси здоровенный стебель борщевика, и та крепко сжала его в пухлом кулачке.

Вернувшись домой, мы открыли «Вестник» на рубрике «В память о…» и прочли заметки о Робби. Их было всего две: одна моя, другую продиктовал Гленн из Боснии.

Стейнфорд Роберт Патрик, рядовой, погиб 21 июля 2003 г. в Ираке на действительной военной службе. Его направили туда потому, что тщеславные, заносчивые люди жаждали войны, на которой он умер ужасной смертью. Ему было восемнадцать лет.

Рядовому Робби Стейнфорду

Нажав на кнопку войны,
Старики в глухих кабинетах
На бессонницу обречены,
Ибо знают: это они сочинили рапорт
И послали ребят под бомбы и смертную жесть,
Чтобы прожорливый кукушонок по имени Запад,
Привыкший с пеленок смотреть гордецом,
Не похудел. Его рацион —
Нефть.[80]

А. А. Моул

Стейнфорд Роберт (Робби).

Робби, ты был моим самым лучшим другом. Вот стихотворение, которое ты выучил наизусть.

Гленн Ботт-Моул

Выжившие

Конечно, они поправятся, беда невелика.
Все минет: заиканье, бред, просьбы добить.
Конечно, они «мечтают вернуться в строй». А пока
Бледные старые юноши вновь учатся ходить.
Скоро они забудут, как пугались средь бела дня
Теней друзей погибших. Забудут сны,
Прошитые убийством. И – в окопах растеряв себя —
Восславят хором подвиги войны.
Мужчины, что с песней, дружно, браво шли в бой;
Дети – ненависть в глазах, безумие и боль.[81]

Зигфрид Сассун, октябрь 1917 г.

Воскресенье, 22 июля

– Счастливые люди не ведут дневников.

Так утром в постели я сказал Георгине.

Она слегка встревожилась:

– Тогда почему ты начинаешь новый?

– Подумываю написать автобиографию, – ответил я.