Адская бездна. Бог располагает

Марсель проводил племянника графа фон Эбербаха до его кареты, тот сел в нее и уехал.

«Все идет отлично, – подумал Самуил. – Лотарио бледен как смерть».

Почти тотчас в дверь мансарды постучали.

– Это я, – раздался голос Марселя.

Самуил отодвинул засов.

– Ну? – спросил он.

– Господин Лотарио только что был здесь.

– Что он говорил?

– Хотел видеть вас. Он был прямо вне себя. Сказал, что ему совершенно необходимо потолковать с вами. Тогда я, как вы мне велели, ему говорю, что вы только что ушли. Он стал спрашивать, не сказали ли вы, куда направляетесь, ну, а я ему ответил, что нет. Он был жутко раздосадован, но я ему сказал, что ничего тут поделать не могу. Ей-Богу, он до того расстроился, что я прямо чуть не прыснул со смеху.

– А это что за бумажка? – спросил Самуил, заметив в руках у Марселя записку.

– Не застав вас, он попросил у меня, чем написать…

– Давай же скорей сюда!

И он вырвал письмо из рук лакея.

– Возвращайся на свой пост, – велел он, – и продолжай действовать в том же духе. Пятьдесят франков ты уже заработал.

– Ох, сударь!..

Марсель убежал. Самуил снова запер дверь и развернул записку.

Он прочел следующее:

«Милостивый государь и дорогой друг!

Я приходил, чтобы просить у Вас совета и покровительства. Со мной случилось величайшее несчастье; Вы один можете спасти нас всех. Между моим дядей и мной произошло какое-то чудовищное недоразумение. Не знаю, чего ему наговорили обо мне, но знаю одно: я ничего не делал против него. И при всем том – если б Вы только знали! – граф фон Эбербах публично, да, в присутствии самого прусского посла так оскорбил меня, что, если моя честь не будет восстановлена, мне не останется ничего иного, кроме как драться с ним или покончить с собой…»

В этом месте Самуил не смог удержаться от улыбки.

Затем он продолжил чтение:

Оставить без внимания подобное оскорбление для меня невозможно. Что ж, Вам я могу сказать все: граф фон Эбербах бросил перчатку мне в лицо! И повторяю: прусский посол был при этом! Теперь Вы сами видите… К несчастью, граф фон Эбербах мой дядя: здесь необходимо вмешательство общего друга. Прежде всего я подумал о Вас. Посол Пруссии, свидетель происшедшего, в силу своего служебного положения не может вмешиваться в это семейное дело. И к тому же Вы имеете гораздо большее влияние на графа фон Эбербаха, нежели он. Вы уже дали мне столько доказательств своего доброго расположения, что я прошу Вас и об этом. Я теряю голову.

К кому мне обратиться, если Вы не возвратитесь вовремя? Мчаться в Анген, чтобы сообщить Фредерике? Но дела подобного рода не улаживают с женской помощью. Как видите, вся моя надежда только на Вас. Вы поговорите с дядей, узнаете, что на него нашло, и Вам не составит труда пролить свет на все эти темные обстоятельства, в которых мы запутались. Я же ничего не могу сделать, так как ничего не знаю. Взамен всех объяснений граф фон Эбербах послал мне вызов и назначил встречу: в двухстах шагах от моста Сен-Дени. Я ничего не понимаю. С ума можно сойти от горя и стыда.

Если Вы вернетесь домой, умоляю Вас поспешить; в противном случае мне останется лишь выбирать между дуэлью и самоубийством.

Лотарио».

Самуил потирал руки.