Адская ярость (ЛП)

Они все еще шутили по поводу этого дерьма, когда я уехал на короткую прогулку. Нужно было немного покурить и иметь ясную голову. Все эти разговоры о Мими начинали действовать мне на нервы. Почему все всегда хотели влезть в мое дерьмо?

Жаба открыл мне ворота, когда я выезжал, уже в лучшем настроении, как только мои колени оказались на ветру.

— Иду, — объявила я, закончив расчесывать волосы, направляясь к двери в комнату Патриота. Кто-то дважды постучал, но в первый раз я оказалась недостаточно быстра.

— Привет, — ответила я, как только она открылась, уставившись на одного из молодых парней, который, как я знала, был Перспективой. Патриот объяснил, что они были в основном как ученик со спонсором. Они носили нашивку и узнавали о кодексе клуба, поведении и т. д., но пока не были настоящими членами.

— Привет, Наоми. мистер Диксон сказал, что я должен принести тебе завтрак. — Он немного приподнял поднос, а затем кивнул головой в сторону двери.

— Конечно, э-э, — начала я, отходя в сторону. — Напомни, как тебя зовут?

— Тень. — Он слегка улыбнулся, но это не коснулось его глаз. — Где поставить поднос?

— Стол вон там, — указала я, показывая ему единственное свободное место, не загроможденное в комнате.

Патриот не был неряшливым, но у него, безусловно, было много вещей в комнате. Здесь было два больших комода, и на обоих лежали его личные вещи. Мне выделили два ящика в одном, чтобы я могла складывать все, что мне заблагорассудится, а также большую часть его шкафа. Никто не мог сказать, что он не был щедрым. Я делила ванную комнату, и у меня уже были свои вещи, разложенные на столе, и пара ящиков там тоже.

Стол и стулья всегда содержались в чистоте. Патриот обычно вешал свой жилет на спинку одного из них вечером перед сном. Он был человеком, который строго следил за временем. Я была здесь всего около месяца, но я уже видела, что он придерживался военного времени и распорядка, который никогда не менялся, если у него не было чего-то, что нужно было сделать для клуба.

Когда Тень поставил поднос, мой телефон зазвонил, и я провела пальцем по экрану, уловив имя Найлы.

— Я проснулась и жива, — пошутила я.

— Иисус. Это даже не прозвучало странно.

— Не благодари.

— Так странно, когда мы разговариваем.

Я фыркнула, удивленная ее тоном. В этом мире было так много вещей более причудливых.

— Наверно. Как работа?

— Двух сотрудников отозвали. Сегодня утром у меня в два раза больше пациентов, и я ужасно хочу рогалик со сливочным сыром. Мне также нужно больше кофе.

— Я действительно не могу тебе здесь ничем помочь. Я даже не вожу машину.

— Ну, ты могла бы позволить мне помочь тебе с этим.

— Может быть. — Мне не было так уж интересно учиться. Честно говоря, я не видела в этом ничего особенного. Если мне что-то было нужно, Перспективы или Патриот доставляли это для меня.

— Предложение остается в силе. Возможно, когда-нибудь ты передумаешь.

Вряд ли.

— Ты написала человеку-дьяволу? Он, вероятно, даст тебе все, что ты захочешь.

— У меня нет времени на быстрый секс в одной из комнат отдыха.

Смеясь, я была уверена, что она не шутила.

— Тогда почему ты позвонила?

— Я просто хотела услышать твой голос. — Наступила пауза, и мне показалось, что я услышала, как она всхлипнула. — Я немного испугалась, когда ты не приходила в себя. Я не хочу проходить через это снова.

Это был момент, когда я должна была заверить ее, что со мной все в порядке. Задача не из легких. Кто знал, что ждет нас в будущем? Не только это, но я не была уверена, что была в достаточной безопасности с ведущим "Королевских ублюдков" в Перекрестке. Здесь ли русские? Возможно ли, что они могли забыть обо мне и о том, что Патриот и остальные члены клуба сделали с Алексеем и его дядей Солоником?

Наверное, у меня на спине все еще была нарисована мишень.

— Эй, по крайней мере, в этом было меньше драмы, верно? — Пытаясь отшутиться, я сохраняла свой легкий тон.

— Не говори так. Я люблю тебя, Мими. Я всегда хочу, чтобы ты была рядом.

По крайней мере, она действительно хотела. Мои родители давным-давно разорвали отношения.

— Я знаю. Я тоже люблю тебя, сестренка. Пора идти. Мой завтрак стынет.

— Увидимся вечером!

После того, как она повесила трубку, я плюхнулась на один из стульев, отодвинув поднос. Особого аппетита не было. Редко читала. В основном у меня были остаточные толчки, головные боли и покалывание от пристрастия к наркотикам, от которых мое тело все еще восстанавливалось. Иногда я потела без причины. Моя температура колебалась, и в одну минуту я замерзала, а в следующую была чертовски горячая.

Отстойное время.

Одно радовало, когда я вышла из комы, я больше не страдала так сильно от последствий ломки. Я также немного поправилась в нескольких областях. Моя рука не горела так сильно, но все еще болела. Внизу я, казалось, возвращался к нормальной жизни, но я все еще не хотела видеть шрамы, оставшиеся после всех злоупотреблений и травм.