Адская игра. Секретная история Карибского кризиса 1958-1964

Через несколько дней после возвращения из США советский премьер дал понять, что не разделяет опасений робких американистов из МИД. Кубинская революция — слишком важный и необычный феномен, чтобы Советский Союз мог отказать ей в помощи. Хотя на переговорах с Эйзенхауэром вопрос о Кубе не обсуждался, Хрущев понимал обеспокоенность американцев. Однако какова могла бы быть цена тайной поставки оружия Кубе для советско-американских отношений, если тайное станет явным? У сверхдержав была масса причин желать хороших отношений, одна из важнейших — избежать войны из-за разделения Европы. Взвешивать «за» и «против» не было в характере Хрущева. Стоит, однако, отметить, что с точки зрения Кремля международная обстановка осенью 1959 года не была настолько угрожающей, чтобы не исполнять свой интернациональный долг по отношению к соратникам-революционерам. Хрущев принял решение, игнорируя позицию МИД, направить оружие на Кубу.

Если попытаться определить момент, когда США и СССР начали скатываться к первому прямому военному столкновению, то это был день в конце сентября 1959 года. Одобрив продажу оружия Кубе, Хрущев взял на себя риск советского вмешательства в Латинской Америке. Иосиф Сталин оставил этот регион за США, вероятно, в надежде достичь договоренности о сферах влияния с Франклином Рузвельтом или Гарри Трумэном, аналогичной его соглашению с Черчиллем в 1944 году о послевоенном устройстве Европы. Все первое десятилетие холодной войны Москва оказывала материальную и моральную поддержку компартиям Южной Америки, но никогда реально не вмешивалась в дела «заднего двора Америки». Как позже вспоминал резидент ЦРУ, на Кубе «Советы не фигурировали» до 1959 года{7}.

30 сентября 1959 года Президиум ЦК под председательством Хрущева проголосовал за «одобрение решения Польши снабдить Кубу некоторыми видами стрелкового оружия, изготовленного на польских заводах по советским лицензиям»{8}. Вот как работало советское руководство в годы правления Хрущева. Консенсуса не было, просто победила точка зрения Хрущева. Мнение МИД пролонгировали, хотя и была полная иллюзия единства. На заседании Президиума постановили, что о решении посла Польши надо проинформировать конфиденциально и подчеркнуть единогласность принятой резолюции.

Пятью годами позже, когда оппоненты Хрущева в Президиуме ЦК нарушили молчание и скинули его с поста, данное решение было признано ошибочным. Член Президиума ЦК Д.Полянский говорил в 1964 году от имени тех, кто понимал беспочвенность и бесперспективность навязчивой идеи Хрущева относительно Кубы:

«Товарищ Хрущев был рад, что ему удалось то, чего не смог сделать Сталин — проникнуть в Латинскую Америку. Во-первых, проникновение в латиноамериканский регион не было целью нашей политики, а во-вторых, это означало, что наша страна должна была взять на себя обязательства осуществлять военные поставки за океан на расстояние 15 000 км»{9}. Но до этого признания ошибки сверхдержавы оказались на пороге войны.

Прибытие Алексеева

Советское руководство было слабо осведомлено о Кубе Кастро. Даже когда в январе 1959 года Ф.Кастро триумфально вступил в Гавану, Кремль располагал только информацией, представленной социалистической партией. Конечно, некоторые сведения поступали от резидентуры КГБ в Мехико и от чешской разведки. Однако эти источники были не очень надежными. Совет нуждался в установлении контактов на высшем уровне. В феврале 1959 года советская разведка задействовала опытного сотрудника, который уже проявил большое искусство, войдя в доверие политической элиты Аргентины и Бразилии.

Александр Алексеев (настоящая фамилия Шитов) родился в 1913 году в Костромской области Он носил очки с толстыми стеклами, был высоким, широким в кости, слегка горбился До поступления в разведслужбу молодой Шитов изучал французский и испанский языки в МГУ В 1941 году он принял фамилию Алексеев, чтобы в случае захвата нацистами Москвы остаться в городе в качестве сотрудника разведки Когда Гитлер был остановлен на подступах к Москве, разведка направила Алексеева в Тегеран Через два года его перевели в Северную Африку, освобожденную союзниками. В 1944 году после освобождения Франции вместе с агентами, которых он приобрел в Северной Африке, выехал в Париж, где было вновь открыто посольство СССР. Работа Алексеева во Франции сделала его звездой советской разведывательной службы В 1951 году его отозвали в Центр Через три года он приступил к оперативной работе в Латинской Америке Его база находилась в Буэнос-Айресе, но деятельность охватывала весь континент{10}.