Адская кухня

Высокий детский голос, наполненный паникой.

Пеллэм различил сквозь пелену дыма смутный силуэт. Человек. Вырвавшиеся из колодца клубы густого черного дыма окутали Пеллэма. Он упал на колени. Тело Сынка, бьющееся в судорогах, тянуло его вниз.

Пеллэм прищурился, пытаясь разглядеть что-либо сквозь дым.

У проволочной ограды стоял Исмаил. По лицу мальчишки катились слезы.

— Сюда! Он здесь!

Исмаил лихорадочно замахал руками, показывая на Пеллэма.

К нему подбежала вторая фигура. Оба человека пролезли в дыру в воротах.

— Не подходите! — крикнул им Пеллэм.

— Господи, — пробормотал Рамирес, хватая Пеллэма за запястье в тот самый миг, когда он уже начал срываться с края колодца в море огня.

Выхватив из-за пояса черный пистолет, латиноамериканец приставил дуло к цепочке наручников и выстрелил пять или шесть раз.

Пеллэм почти не услышал звук выстрелов. Он почти не слышал рев пламени, голос Рамиреса, который тащил его прочь от огня. У него в ушах стоял лишь тонкий голосок Исмаила, причитавшего:

— Все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо…

32

Они поменялись ролями.

Теперь настал черед Этти Вашингтон навестить Пеллэма в больнице. В отличие от него она предусмотрительно захватила с собой подарок. Однако, не цветы и не конфеты. Кое-что получше. Налив из пронесенной тайком бутылки вино в два пластиковых стаканчика, Этти протянула один Пеллэму.

— За твое здоровье, — сказала она.

— И за ваше.

Пеллэм осушил свою порцию залпом. Этти — он запомнил это еще тогда, когда смотрел на нее в окуляр видеокамеры, — потягивала вино не спеша. Она была олицетворением бережливой хозяйки. Как вспомнил Пеллэм, этому искусству Этти выучилась еще в детстве у бабушки Ледбеттер.

Отдельная палата, в которую поместили Пеллэма, находилась выше той, где арестовали Этти, и ниже той, где лежал Хуан Торрес, бедный мальчуган, получивший смертельные ожоги при пожаре. Пеллэму вдруг захотелось узнать, а где сейчас находится труп Сынка? По всей видимости, морг располагается в подвальном этаже. А может быть, труп поджигателя доставили в городской морг. Теперь его уделом будет обычное вскрытие, а затем последнее путешествие на кладбище Поттерс-филд.

— Джон, ко мне пристают с расспросами и просят рассказать, что же все-таки произошло. Обращаются ко мне потому, что я знакома с тобой. И полиция, и брандмейстеры, и журналисты — все хотят узнать, как тебе удалось вырваться из рук этого психа-поджигателя. Все уверены, что ты знаешь, но почему-то не хочешь говорить.

— Произошло чудо, — криво усмехнулся Пеллэм.

Но Пеллэм не собирался усложнять жизнь своим неожиданным друзьям, рассказывая о том, как Исмаил, вместо того, чтобы вернуться в подростковый центр, продолжал слоняться по району, мечтая побыть с Пеллэмом еще немного. Увидев то, как Сынок напал на Пеллэма, он сбегал и позвал на помощь Гектора Рамиреса.

— Ну, не хочешь говорить — уноси это с собой в могилу, — сказала Этти, повторяя любимое выражение своего деда. — Но брандмейстер Ломакс сказал еще кое-что. Если честно, я его не совсем поняла. Он сказал, что тебе, наверное, следует поскорее покинуть город, пока ты не станешь мистером Невезунчиком… Вот. Ну что, Джон, ты так и поступишь? Уедешь отсюда?

— Едва ли. Сначала нам нужно закончить фильм.

— Тут к тебе приходил тот мальчишка. Пока ты спал.

— Исмаил?

Этти кивнула.

— Он уже ушел. Ну этот паренек и выражается! Правда, я поставила его на место. Подумать только, так разговаривать со взрослыми… Он обещал вернуться.

Пеллэм не сомневался, что Исмаил сдержит обещание.

«Я буду твоим другом.»

Что ж, Исмаил, а я буду твоим другом.

«Вот что самое замечательное в долгах. Даже после того, как ты с ними полностью рассчитаешься, они все равно никогда тебя не оставят.»

Этти также захватила с собой последний номер «Нью-Йорк пост» с огромным заголовком на первой полосе («Небоскреб, ставший преисподней») и не менее огромной фотографией пылающей Башни Маккенны.

Человеческих жертв не было. Всего при пожаре пострадали пятьдесят восемь человек — в основном, отравились дымом. Самодельный напалм в театре так и остался неподожженным, и единственными пострадавшими были несколько человек, которых помяли в давке, когда объятая паникой толпа устремилась к выходу. Самой серьезной травмой оказалась сломанная нога: телохранители довольно грубо оттолкнули в сторону одну женщину, освобождая проход важной персоне, своему подопечному (как выяснилось, губернатору штата, так что Пеллэму пришлось заплатить пять долларов Луису Бейли, королю шестеренок, по части как смазывания, так и забивания песком).

Небоскреб был уничтожен полностью. Сожжен дотла. Разумеется, здание было застраховано, однако страховка покрывала только стоимость самого сооружения, а не упущенную выгоду. Без арендной платы от рекламного агентства подрядчик не сможет выплатить проценты за четвертый квартал по займам, сделанным в крупнейших международных банках. Маккенна и его компании уже начали подготовку документов к процедуре банкротства.

Врезка на первой полосе была озаглавлена «Роджер, добро пожаловать в клуб разорившихся».