Адская смесь

— Захар, не требуй невозможного. Зачем ты набросился на Самойлова? Я уже говорила, что умею сама постоять за свою честь. И лучше тебе понимать это. Ни какой зависимости. — Вокруг мелькали бегущие куда-то силуэты. Гул и шуршание улиц словно испарилось. Или нет, их закрыло пеленой. Ада сама потянулась и поцеловала его. Знает, что не ответит. Он вообще не собирался открывать свою душу. Сам поди, как и она не знал, что эта душа у него есть. Захар ответил на поцелуй. Лаская, пробуя. Вот они посреди улицы. Пусть не в своем городе. Но им хорошо вместе. Не в закрытом кабинете или номере отеля. Он хотел, чтобы она вот так его целовала. Открыто. Не важно, где и когда. — А ты, Захар, ты купил мои услуги или душу? — они молча сверлили друг друга взглядом. Но никто не мог дать ответ.

— Ну давай, мой прекрасный Ад! Покатаемся и зажжем московские огни! — он смотрел и мысленно умолял: «Полюби меня! Полюби! Ада!» — Хочешь, уедем? На край света. В любую страну.

— В Италию хочу. Я там не была никогда.

— Не в Париж?

— Нет. Тоскана. Рим.

— Даже не Венеция?

— Захар, что за банальщина!

— В Италию, так в Италию! Завтра билеты куплю! Катю возьмем?

— Романов, не смешно уже!

— Господи, Ада! Ты еще не поняла? Я вообще шутить не умею! Особенно, когда дело тебя касается!

Он заставляет ее верить! Он принуждает ее мечтать! И уже на заднем сидении такси, она сама шепнула ему в ухо: — Я здесь не ради контракта. Только вряд ли что это меняет!

— Меняет, глупенькая моя девочка!

Сумасшедшие два дня в Москве на всю оставшуюся жизнь останутся одним из самых ярких узоров для Ады! Да, как в самых слезливых сериалах про любовь! Сплошная приторная ваниль! Но Боже! Как это было сладко! как спасительно для окаменелых сердец!

Он гонял ее по аттракционам! Останкинская башня! Катер по Москва реке! Вкусная еда и спокойная музыка. Цветы. Танцы. Поцелуи и горячие объятия посреди улицы! А ночи! Боже! Это ночи полные страсти и откровений! У них оказалось много общего. Романов расспрашивал аду о ее увлечении рисованием. Она даже нарисовала его портрет. От чего мужчина просто кричал в восторге. Они оба влюблялись все сильнее. Окончательно теряя уверенность в правильности одиночества.

Ада с трепетом открывала глаза и тихо мурлыкала, от его нежных ласк. Он смотрел на нее и боялся лишь одного, что это все сон. Она исчезнет. Оставит его. Как в то утро, когда увидел ее с бывшим мужем. Он бегал по улице, как ненормальный, искал свою Аду. Что же дальше?

— Романов, ты меня гипнотизируешь! Как змей искуситель заставляешь забыть свою жизнь! Хочешь привязать к себе? Сегодня на американских горках твой девчачий писк открыл твою новую для меня сторону!

— Ах значит писк! Вот уж ты точно половину столицы распугала своими воплями!

— Я с тобой в постели громче ору!

— Ада моя! Провоцируешь? Мы же в ресторане!

— Так и что это меняет? — она снова поцеловала его. И плевать, что мир остановиться! Просто так хорошо вот здесь и сейчас!

20

Ада вошла в офис Медстарза, как королева. Ей аплодировали. Не хватало красной дорожки и кокошников. Улыбки и довольные лица. Завистников тоже вполне хватало в офисе. Теперь она и только она устроила на долго серию заказов и партнерских договоров. Иногда казалось, что даже Леонтьева ей завидует. Вот и сейчас, Паулина стоит в сторонке. Как-то спокойно и тихо изучает вошедшую Самойлову. В ее взгляде, под пышной рыжей челкой четко пробегает откровенная холодная зависть. Поймав, взгляд Ады, Паулина встрепенулась. Ручками изобразила знак приветствия и поклон головой.

Уже при входе в кабинет, все же заявила:

— Самойлова, ты решила окончательно меня вытеснить из генеральского кресла?

— Да на хрена мне этот геморрой, Валера! Меня все устраивает. Ада пыталась смягчить не понятный ей пока настрой начальницы. Леонтьева, вроде как всегда гордилась их сотрудничеством. Что же изменилось. Вот такие всегда странности были в их отношениях. Не подруги. Не враги. Просто две женщины. Со своими тараканами в красивых головках! Да, они обе красотки, осознающие свою состоявшуюся женственность. Где бы не появлялись, мужики бошки сворачивали. Это и объединяло их. Но в остальном, они словно дополняли друг друга. Успокаивали. Учили. Но не всегда доверяли друг другу.

— Не верю. А может Романов тебя переманивает? Тепленькое местечко в своем Елизаре приготовил. Ну же, Адушки ладушки! Хоть раз в жизни будь честна! — Паулина встала в грозную позу, руки в боки. И нахмурила свои нарисованные брови. Ада шутливо треснула себя по лбу: