Адские гончие

Когда Сая зашла в маленькую квартирку Химико первое, что бросилось ей в глаза, были свежие пятна крови по всему коридору и сердце её болезненно сжалось. Химико вышла навстречу, лицо её было растерянно.

– Госпожа Сая! Его рука никак не приживается! На других это работало, но с ним не получается! – тихо сказала она, опуская глаза. Сая прошла мимо неё в комнату. Тор лежал на залитой кровью кровати, лицо его болезненно кривилось, при виде Сая он попытался приподнять голову, глаза его загорелись.

Сая подошла к нему и присев у его постели положила свою руку ему на лоб. Тор почти сразу успокоился, голова его откинулась на подушку, черты лица разгладились.

– Какого чёрта!? Зачем ты помогаешь мне? Я всё равно никогда не прощу тебя! – с усилием проговорил он.

– Выйдите все! – приказала Сая, обращаясь к неловко застывшим в дверях Лисе и Химико.

– Ты всё ещё хочешь отомстить мне, Тор? – тихо сказала Сая, когда девушки вышли, поспешно прикрыв за собой дверь.

– Да!

– Твои повреждения фатальны для человеческого тела! Тебе осталось жить не более часа! Тор, сейчас ты должен решить для себя. Если ты умрёшь, то уже никогда не сможешь рассчитаться со мной за смерть своего отца! Но чтобы спасти тебе жизнь остался только один путь! Ты понимаешь, о чём я? – сказала она, пристально глядя на него.

– Ты врёшь мне, сука! Я не умру так просто!

– Хорошо, как знаешь! Я ухожу! – равнодушно сказала Сая, вставая.

– Бл*ть! Гадство! Не хочу умирать! – заскрипел зубами Тор.

– Решай! Становись таким как мы или умри! – жёстко сказала девушка, пристально на него глядя.

И тут Тор заплакал, заплакал жалобно, беспомощно, как ребёнок.

– Почему? Почему всё должно быть так?! Я не хочу умирать! – шептал он.

– Потому, что жизнь – это боль! – холодно проговорила Сая.

– Решайся! У тебя больше нет времени!

Слёзы текли по щекам юноши, он отвернулся от неё и прошептал едва слышно.

– Я не хочу умирать!

– Хорошо! Да будет так! – Сая обнажила руку и вытащила нож. Через пять минут она вышла в коридор и сказала уставившимся на неё Лисе и Химико.

– Он заснул! Не буди его несколько часов! И спасибо тебе Хими! Без тебя он давно бы умер! Пойдём, Лиса!

* * * * * * * * * * *

– Братик, почитай мне! – правая дверь фургона была распахнута настежь, Лилиана залезла с ногами на сиденье и требовательно смотрела на сидевшего верхом на отбойнике Бориса. Когда они ехали на базу за арматурой, он спросил её, видит ли она его.

– Очень хорошо! – отвечала девочка.

– Вокруг тебя золотая аура и ты очень красивый! – серьёзно добавила она. И сейчас она смотрела на него так, словно не была слепа, но Борис уже понял, что её зрение как-то связано с теплом излучаемым живыми или неживыми организмами. Если же предметы были холодными, Лилиана совершенно не видела их и могла легко наткнуться на стену или шагнуть в яму. Её зрение можно было назвать тепловидением. Накануне вечером, в его квартире, Лилиана вначале отказалась от ужина, и долго сидела на кухонном стуле, выпрямив спину и сложив руки на коленях. Шварц пытался уговорить её лечь спать, но девочка никак не реагировала на его слова, глядя перед собой ничего не выражающим взглядом. В конце концов, Шварц сдался и пошёл спать. Борис тоже лёг, но заснуть всё не получалось. Шаркая старыми тапками, бабка проковыляла в туалет, на обратном пути, выключила свет на кухне и, бормоча что-то себе под нос, удалилась в свою комнату. Квартира погрузилась во тьму, Борис представил себе Лилиану, сидящую на стуле в этой темноте и ему стало не по себе. «Да она всё равно слепая!» – раздражённо подумал он, однако сон всё не приходил. Наконец, злясь на себя, он поднялся, натянул джинсы и отправился на кухню, включил свет, Лилиана сидела на том же месте, словно одеревенела. Борис почесал заросший дневной щетиной подбородок. «Что же мне с тобой делать?» Вдруг девочка зашевелилась, покопалась в висевшей на плече маленькой сумке, достала книжку размером с половину альбомного листа и, поколебавшись секунду, робко протянула её Борису.