Адские конструкции

Том Нэтсуорти, стоя в одной из таких очередей, инстинктивно пригнулся, когда прямо у него над ухом вскрикнула пролетающая чайка. Он вообще недолюбливал крупных птиц с тех пор, как в Разбойничьем Насесте ему пришлось отбиваться от летучих Сталкеров Зеленой Грозы. Однако сейчас эти ненасытные чайки представляли для него наименьшее беспокойство. Том был почти уверен, что одетые в форму служащие Аквариума по одному только его внешнему виду догадаются, что он лишь час назад пробрался на борт Брайтона через лаз, проделанный в его корпусе буравами «Винтового червя». Ему казалось, в любую минуту его силой вытащат из очереди и разоблачат как нарушителя и взломщика.

* * *

«Винтовой червь» догнал Брайтон сегодня утром. Том приближался медленно и осторожно, боясь активировать неизвестные олд-тековские устройства, использованные городом для отлова Пропащих Мальчишек. Но, похоже, после завершения похода в северные воды поисковое оборудование полностью отключили. Все равно Том и Эстер затаили дыхание, когда магнитные присоски с клацаньем прилепились к металлической обшивке, а затем в нее стала с шумом вгрызаться сверлильная установка.

Том сначала хотел использовать краб-камы, чтобы найти Рен, но Эстер его отговорила.

— Мы же не Пропащие Мальчишки! У нас нет навыков эффективно управлять даже одной такой штукой, вести ее по всем брайтонским трубам. Можем потерять месяцы, прежде чем разыщем Рен. Мы сами пойдем наверх. Наверняка заметим хоть какие-то следы пиявок, которые они поймали и подняли на борт.

Эстер оказалась права. Едва они выбрались из «Винтового червя» на безлюдную улочку в районе брайтонских машинных отсеков, почти первое, что попалось им на глаза, — афиша, приклеенная к толстой трубе выхлопного тракта. На ней изображалась пиявка в окружении необузданного вида мальчишек, а текст ниже гласил: «Пираты-паразиты Атлантического океана! Трофеи и пленные из подводного воровского притона Гримсби, захваченные во время недавней экспедиции Брайтона, выставлены на обозрение публики в городском Аквариуме на Берчил-сквер, 11–17».

— Пленные! — воскликнул Том. — Рен может быть среди них. Туда и надо идти.

Эстер читала не так быстро и дошла лишь до половины текста. Наконец она спросила:

— Что такое «аквариум»?

— Где держат рыбок. Ну, вроде как в зоопарке или музее…

Эстер кивнула:

— Музеи — это как раз для тебя. Иди туда и все разведай. А я покручусь возле воздушной гавани — может быть, услышу там что-то о Рен, да присмотрю какой-нибудь корабль. Меня вовсе не привлекает перспектива плыть до самого дома на этой мокрой, вонючей пиявке!

— Нам не следует разделяться, — заметил Том.

— Если ненадолго, то не страшно, — успокоила его Эстер. — Так будет быстрее. — Конечно, это была лишь отговорка. Просто за время, проведенное в тесной пиявке вместе с мужем, в ней накопилось раздражение. Эстер хотелось немного побыть одной, вздохнуть свободно, посмотреть на город и не слышать, как Том постоянно переживает из-за дочери. Она чмокнула его в щеку и сказала: — Встретимся через час!

— Где, в пиявке?

Эстер отрицательно покачала головой. Когда в машинных отсеках заступала на работу очередная смена, здесь становилось многолюдно. Кто-то из прохожих может заметить, как двое один за другим выбираются через непонятный лаз. Она показала на другую рекламу, наполовину закрытую афишей Аквариума: приглашение посетить «Розовое кафе» на площади Олд-Стайн.

— Вот здесь!

* * *

К счастью, служащих Аквариума не интересовало ничего, кроме продажи билетов и разговоров о собственных планах на вечер. В их задачу не входило высматривать лазутчиков, а если бы и входило, то они не смогли бы ничем особенным выделить Тома из общей толпы посетителей: еще нестарый, слегка лысеющий мужчина чуть неопрятной внешности, возможно, ученый со среднего яруса Ком-Омбо. А что одежда помята и старомодна и едва уловимо пахнет плесенью и морем, так это никем не запрещено. Девушка у турникета бросила на него мимолетный взгляд, взяла плату и жестом показала, что можно проходить.

В слабо освещенном помещении Аквариума за толстыми стеклами со скучающим видом плавали рыбы и стоял такой сильный запах ржавчины и морской воды, что Тому почудилось, будто он снова оказался в Гримсби. Но никто из экскурсантов не желал любоваться рыбами, морскими коньками или шелудивыми тюленями. Все прямиком устремлялись в центральный зал, следуя бросающимся в глаза указателям «К экспозиции "Пираты-паразиты"».

Том пошел в общей толпе, стараясь не выказывать слишком явно своего нетерпения и напоминая себе, что Рен, скорее всего, здесь нет. Он медленно передвигал ногами среди других зрителей, разглядывая выставленную на полках коллекцию краб-камов, потом пиявку с названием «Малыш-паук» на помосте в центре зала. Автор экспозиции придал ей живописную позу: четыре задние ноги согнуты, а передние две задраны в воздух, словно угрожающе замахивались на посетителей. Возле нее фотографировались семьями, дети принимали испуганный вид либо высовывали языки, дразня зловеще нависшую над ними машину.