Адские машины желания доктора Хоффмана

— Нам здесь незачем особенно задерживаться, но я подумал, что вам все же любопытно будет разок взглянуть на все это. В этом перегонном оборудовании выделения, секретированные удовлетворенным желанием, подвергаются обработке, чтобы извлечь из них еще не проросшую в зародышевую фазу сущность. Даже при помощи электронного микроскопа невозможно обнаружить хотя бы самую мельчайшую крупицу корня или семени в этом, хотим мы этого или нет, биохимическом метасупе, так что можно смело сказать, что мы сварили в наших стеклянных кастрюлях чистую, несотворенную сущность бытия.

Ну-с, а теперь, что же мы делаем с нашим метасупом? Как же, как же, мы его поторапливаем. Прошу сюда.

Стена перегонной лаборатории раскрылась и, пропустив нас, тут же вновь сомкнулась.

— Разрешите представить вам, — сказал Хоффман с тусклой улыбкой, — мои преобразующие реальность машины.

Работая, машины время от времени издавали из своего нутра негромкие, напоминавшие пощипывание струн звуки, их вполне можно было использовать в сфере электронной музыки. Внешне они представляли собою шесть цилиндрических барабанов из нержавеющей стали, вращающихся на невидимой оси с той же равномерной, пугающей безмятежностью, что и передатчики, кружащиеся теперь, должно быть, в доброй миле над нашими головами, поскольку мы внедрились в землю очень глубоко. Высотой барабаны были в человеческий рост, а в окружности около трех футов; в каждом из оснований виднелось снабженное оптическим затвором смотровое окошечко. Ребристая пластиковая трубка, выныривая из покрытой белым кафелем стены, исчезала в запечатанном отверстии в верхней части каждого из барабанов, а выходившие из них провода пичкали, казалось, шесть светящихся экранов путаницей бесконечно набухающих и опадающих силуэтов, образованных эктоплазмой вокруг центральных ядрышек пульсирующего света. Экраны напоминали своих телевизионных собратьев и группировались вместе в стене над сложными, усеянными всевозможными переключателями панелями управления, оккупировавшими противоположную сторону лаборатории.

Хотя комната была ярко освещена и, безо всякого сомнения, интенсивно использовалась, единственными следами пребывания в ней технического персонала служили водоохладитель, несколько стульев из гнутой стальной трубки и стол, оснащенный планшетками с разграфленной бумагой. Место было очень стерильное.

— Основой для всех этих машин послужила модель объективного случая, если принять «объективный случай» в качестве определения глобальной совокупности всех совпадений, управляющих индивидуальной судьбой. Точно так же, как и передатчики, они приводятся в движение эротоэнергией, так что на их работу оказывает в дальнейшем воздействие эффект Мендосы, то есть побочный темпоральный эффект эротоэнергии.

Внутри преобразующих реальность машин мы осаждаем сущность бытия.

Он щелкнул затвором одного из смотровых окошек, и я успел заметить внутри клубящуюся темноту, прорезаемую сполохами сверкающих искр, словно небо в ветреную ночь. Окошечко тут же закрылось.

— В процессе осаждения сущность бытия самопроизвольно порождает зародышевую молекулу несотворенных альтернатив. То есть зародышевую молекулу объективного желания.

Он сделал паузу. Чтобы я лучше переварил полученную информацию. От любого другого человека я бы ожидал каких-то внешних проявлений пусть самой скромной гордости демонстрируемыми устройствами, которые способны полностью подорвать человеческое сознание, но доктор Хоффман выказывал лишь поблекшее утомление и гнетущую скуку. Он остановился, чтобы глотнуть нацеженной из водоохладителя воды, уныло скомкал использованный картонный стаканчик и вздохнул:

— Внутри преобразующих реальность машин, в среде, лишенной сущностной дифференцированности, эти зачаточные молекулы находятся в возбужденном состоянии, пока наконец в соответствии с некоторыми врожденными определяющими тенденциями не организуются в расходящиеся последовательности, которые действуют в качестве так называемых «групп преобразований». В конечности счете на свет появляется многомерное тело, которое действует только на основе принципа неопределенности. Эти тела появляются на экране… вот тут… выраженными в сложной нотации направленных в разные стороны сигналов. Только зрение с очень высокой инерционностью способ, но уловить на этой стадии смысл кода. Тем не менее эти бесформенные кляксы являются, так сказать, зародышами вполне осязаемых видимых проявлений. Когда недифференцированные, но потенциально схватываемые идеи объективированного желания достигают отвечающего взаимностью объекта, видимость органически меняет структуру под воздействием латентно присущих самому объекту желаний. Эти желания, конечно же, обязаны существовать, поскольку желать — значит быть.

Так вот каково философское кредо, cogito Доктора! Я ЖЕЛАЮ, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, Я СУЩЕСТВУЮ. И при всем при том сам он казался мне человеком, желаний начисто лишенным.