Адские поиски

Честно говоря, я умею ходить в обуви на каблуках, но для этого они должны быть, во-первых, более устойчивы, а во-вторых, ниже, чем школьная линейка. Ежу понятно, что в таких сапогах, да на скользкой как стекло поверхности местных туннелей я запросто переломаю себе сначала ноги при ходьбе, а затем и руки при падении.

– Почти счастлив, – нагло усмехнулся демон. – На самом деле это вовсе не так трудно, как кажется. Здесь главное – равновесие.

Равновесие? Хм. Где-то я уже это слышала.

«Разумеется, – тут же прорезался Кумивар. – Мы с братом все время твердим тебе о необходимости тренировать баланс, а ты упорно нас игнорируешь».

Если он рассчитывал вызвать во мне раскаяние, то он здорово просчитался.

Под скептическим взглядом Аполлиона я оперлась пятой точкой на бок тигра, послушно натянула предложенную обувь, что для меня было равносильно добровольному облачению в пыточный «испанский сапог», и попробовала подняться на ноги.

Если Аполлион всерьез рассчитывал на мое чудесное преображение из странного гибрида цапли с косолапой уткой в гордо выступающую паву, его ждало жестокое разочарование. Демон отвел меня в малахитовую комнату, долго и обстоятельно показывал, как положено ступать настоящей леди, что пройдет и «травы не сомнет, воды не замутит». Натурально так у него получалось. Волей-неволей заподозришь в нетрадиционной ориентации. Видимо, что-то такое мелькнуло в выражении моего лица, отчего Аполлион, дефилирующий, словно опытная манекенщица по языку подиума, ожег меня возмущенным взглядом янтарных глаз. Он широким жестом предложил перестать наконец судорожно цепляться за кота и принять-таки участие в процессе обучения.

Я честно попыталась не злить демона, а то, не ровен час, расстроится, плюнет на все, и помогать в поисках команды перестанет. В конце концов демоны – те же мужчины, только с рогами, копытами и хвостом, терпение у них далеко не ангельское и тем более не безграничное. Лопнет в один момент – мало не покажется. Мысленно перекрестившись, глубоко вдохнула полной грудью, рискуя нарушить идеальный вырез декольте, сделала первый шаг и замерла, пытаясь нащупать тонкую грань равновесия, ощутить, так сказать, внутренний стержень. Короче, не ударить в грязь лицом. Ну в данном случае в ковер. Хотя, думаю, принципиальной разницы между грязью и произведением неизвестного ткача нет. В обоих случаях падение грозит как минимум моральным унижением.

«Довольно предаваться неуместным терзаниям по поводу того, что еще даже не произошло, лучше выпрямись, чуть вытяни позвоночник. Представь, будто тебя кто-то тянет вверх за затылок. Нижние края лопаток стяни вниз, ближе к позвоночнику, мышцы живота напряги. Представь, что облачилась в тугой корсет и плотно затянула шнуровку. И пошла… походкой легкой от бедра», – наставительно молвил Кумивар.

«Вперед, воительница, – подбодрил Джастудай. – Тебе нечего бояться. В этом мире найдется мало вещей, которых ты еще не делала. Тебя не остановили горячие пески Забытой пустоши. Горы не послужили достаточным препятствием на пути. Чем может навредить пара каких-то сапог, пусть даже лакированной кожи и на тонком каблуке? Отринь сомнения! В душе каждой женщины живет легкая танцовщица!»

Воодушевленная дружной поддержкой сразу двух клинков (такое единодушие у них довольно редкий случай), я решилась сделать несколько шагов. Зря. Как оказалось, самоуверенность – штука наказуемая. Стоило мне только приподнять одну ногу над ворсом ковра, как потерявший одну из точек опоры организм повело вправо. Я изобразила оригинальную пародию на танец маленьких лебедей в исполнении одного затянутого в красную кожу подозрительно шатающегося лебедя. Судорожно взмахнула руками и поскакала уже влево, где обрела наконец точку опоры, буквально рухнув на широкую, заботливо подставленную Тиграшем спину. О как приятно слабой девушке обрести поддержку в лице (или в данном случае морде) верного друга.

– М-да, – потрясенно выдохнула я, счастливая тем, что избежала позорного падения и травм. – Видимо, моя внутренняя танцовщица где-то очень глубоко спряталась и спит или босонога, как Айседора Дункан.

В ответ на философское высказывание Аполлион хмыкнул, скрестил руки на груди и вытянул в трубочку свои красивые, как у девушки, чувственные губы.

– Не знаю, кто такая эта самая Айседора и какое отношение она имеет к твоей ужасной координации, но полагаю, дело на данный момент совершенно безнадежное, – с тоской констатировал он. – В принципе и медведя можно научить танцевать, но на это даже опытному дрессировщику нужно время, а его у нас не так уж и много.

В ответ на его заявление я было надулась. Какая наглость сравнить меня – симпатичную, пусть не всегда, но грациозную, с каким-то диким, лохматым поедателем меда! К тому же я вовсе не такая толстая, не залегаю в зимнюю спячку и искренне считаю сосание лапы, пусть даже собственной, не просто неприличным, но и совершенно негигиеничным, омерзительным процессом. Но грозящее сорваться с губ возмущение так и осталось невысказанным после ехидной шпильки Кумивара: