Адские существа (ЛП)

— Что ты сделал? — Повторила я, поворачиваясь к нему, и моя верхняя губа оскалилась. — Ты загнал человечество в клетку. Ты сделал из нас еду. Ты думаешь то, что ты хочешь трахнуть одну из нас, искупает все, что ты делал до сих пор?

Челюсть Эрика дрогнула, глаза не моргали, и я увидела, как тьма в нем выплеснулась наружу, открыв правду о том, кем он был на самом деле.

— Нет, — тихо сказал он, а ярость и боль застилали его глаза. — Это не так.

Ты оскорбляешь человечество.

Слезы продолжали литься, и я молча извинилась перед своей семьей, прижимая тыльную сторону ладоней к глазам.

— Моему отцу было бы так стыдно за меня, если бы он узнал, что я отдалась… — Я проглотила последнее слово.

— Скажи это, — прорычал Эрик. — Скажи, кто я. Существо, которое ты презираешь, достойное твоего отвращения.

— Ты чудовище, — выдохнула я.

— Да, и ничто из того, что я скажу, не сможет изменить то, кто я есть, Монтана. Я бы хотел, чтобы это могло быть правдой. Но факт в том, что я и есть монстр, которого ты ненавидела всю свою жизнь. Я и есть чудовище, о котором предупреждал тебя твой отец. И ты права, что прислушалась к его предупреждению.

Он направился к двери, и я сделала шаг вслед за ним, сожаление внезапно прожгло дыру в моей груди из-за того, как бессердечно я к нему отнеслась.

— Подожди, — позвала я, и он помедлил в дверях, не оборачиваясь, но я привлекла его внимание.

— Ты права насчет меня, Монтана. И тебе пора перестать попадаться на мою красивую ложь. Я создан, чтобы заманивать тебя, верно? Похоже, ты наконец-то вспомнила об этом. Поздравляю.

Он вышел за дверь, оставив ее широко открытой, и я поняла, что все, что было между нами, наконец-то сломано и не подлежит восстановлению.

Я выглянула в коридор, и горькое признание наполнило меня до краев. Поступая правильно, я не чувствовала удовлетворения в своем сердце. А чувствовала лишь холодную занозу, которая впивалась все глубже и глубже в мою грудь, подсказывая, что я только что навсегда потеряла Эрика Бельведера.

В

голове у меня сильно стучало, и у меня возникло странное ощущение, что я покачиваюсь. Я лежала на чем-то невероятно мягком, что поглощало мое тело придавая комфорт. Меня накрывало толстое пуховое одеяло, прогоняющее холод с моей кожи.

Мой желудок резко скрутило, и я резко поднялась, переваливаясь через край кровати. Но меня ничем не вырвало: мой желудок был чертовски пуст.

Я несколько долгих секунд смотрела на узлы и завитки на деревянном полу, заставляя свое зрение перестать вращаться. Когда я была совершенно уверена, что меня точно не вырвет, я выпрямилась и огляделась.

Я сидела на огромной кровати с балдахином в комнате, которая, вероятно, была самой большой из всех, в которых я когда-либо была. Вдоль других стен стояла мебель из темного дерева: туалетный столик, тяжелый сундук и внушительный гардероб — все это смотрело на меня от стен моей тюрьмы, но между всем этим было много пустого пространства. На дальней стене было единственное окно, но оно было закрыто тяжелыми ставнями.

Я понятия не имела, который был час. Возможно, была середина ночи, или на улице палило солнце.

Я сбросила с себя пуховое одеяло и хмуро посмотрела на роскошные светильники, украшающие помещение. Они были настолько роскошны, что казались кричащими. Все дерево было украшено мелкой резьбой ручной работы, стены оклеены обоями в готическом стиле. Даже воздух был пропитан ароматом полированного дерева и превосходства.

Прохладный воздух коснулся моих ног, и я опустила взгляд, обнаружив, что одежда, в которой я была, исчезла, а на ее месте появился тонкий белый халат, шелк которого мягко струился по моей коже.

— Ублюдки, — прошипела я, моя рука автоматически переместилась к горлу, проверяя кожу на наличие колотых ран, которых, на удивление, не было.

Мое сердце бешено колотилось о грудную клетку, в горле пересохло, пока я пыталась сохранить спокойствие и сообразить, что мне нужно делать.

Я сжала в кулаке простыни и закрыла глаза от пульсирующей головной боли, сосредоточившись на своих ощущениях, зная, что паника мне сейчас не поможет.

В комнате было устрашающе тихо. Я ничего не слышала за ее пределами, ни шагов в коридоре, ни завывания ветра за окном. Ничего.

Я выругалась и поспешно встала, чуть не упав обратно, когда мои ноги подкосились подо мной, и я едва успела ухватиться за столбик в изножье кровати, чтобы удержаться на ногах.

Я тяжело сглотнула, борясь с желанием снова вздрогнуть и сосредоточившись на ощущении резного дерева под моей ладонью, когда я согнула пальцы ног на прохладных досках пола.

Как только я убедилась, что контролирую свое тело, я отпустила стойку и развязала халат, гнев и смущение охватили меня, когда я обнаружила, что нахожусь под ним обнаженной. Кто, черт возьми, раздел меня, пока я была без сознания? Моя кожа была такой чистой, что ее покалывало от этого ощущения, и я чувствовала какой-то лосьон на своей плоти. С моего тела также был удален каждый волосок, и моя кожа стала гладкой, как у чертовой змеи.