Адские существа (ЛП)

— Бог по имени Андвари ответственен за проклятие вампиров, — сказал он, отчего мое сердце сбилось с ритма. — Короче говоря, родители Бельведеров по-королевски разозлили его, и он проклял их детей вечно жаждать человеческой крови. Но чтобы сделать это, Андвари обокрал богиню по имени Идун. Он скормил Бельведерам ее бессмертные плоды, чтобы сотворить проклятие.

— Ладно… — выдохнула я, пытаясь заставить себя поверить в подобное.

Джулиус продолжил: — Итак, Идун создала нас в отместку. Истребителей. Мы рождены, чтобы покончить с проклятием, наложенным Андвари. Что означает, что либо мы должны стереть вампиров с лица земли, либо мы должны снять проклятие, выяснив ответ на пророчество Андвари.

— Какое именно? — Настаивала я, а по телу медленно побежали мурашки.

Кошмар завибрировал в моей ладони от его слов, побуждая меня поверить каждому из них.

Он перевел дыхание. — Рожденный воином, но ставший монстром, изменит судьбы порабощенных душ. Восстанут близнецы солнца и луны, когда один проживет тысячу жизней. Золотой круг соединит две души, и уплаченный долг исправит старые ошибки. На святой горе земля исцелится, тогда мертвые оживут, и проклятие исчезнет.

Меня пробрала дрожь, когда по пространству прокатилась волна силы, и, клянусь, ветер завыл еще громче. Я узнала некоторые слова из тех, что говорил мне Кошмар, но не понимала своего участия во всем этом.

— Что это значит? — Спросила я приглушенным голосом, и Джулиус взял меня за руку, сжимая мои холодные пальцы, а я не смогла отказать себе в тепле, которое он мне подарил.

Я повернулась к нему в темноте, обнаружив, что его глаза мерцают, глядя на меня, когда слабый свет луны упал на башню. — Я не знаю. Но у меня есть несколько вопросов, поскольку Кошмар говорил с нами ранее. Он назвал тебя Дитя Луны… знаешь почему?

— Нет, — выдохнула я. — Я имею в виду… единственная связь, о которой я могу подумать, это то, что мои родители называли нас с сестрой солнцем и луной.

— И ты упомянула, что она твоя близняшка, — задумчиво пробормотал Джулиус, крепче сжимая мою руку.

— Да, — сказала я, когда поняла, что он имел в виду. — Ты думаешь, мы близнецы солнца и луны, о которых говорится в пророчестве?

— Я не знаю, — ответил он мрачным тоном. — Но это возможно. Вполне возможно, что вы с сестрой сыграете какую-то роль в снятии проклятия.

Тяжесть этой перспективы легла на меня, и я прокрутила слова пророчества в голове, пытаясь понять, что они могли означать. — Там говорится, что близнецы восстанут, когда один проживет тысячу жизней. Может ли это означать…когда одна из нас станет бессмертной? — Я вздрогнула от этой мысли и почувствовала, как Джулиус пожал плечами.

— Возможно. Есть только одна часть пророчества, в которой мы с братом когда-либо были уверены. Святая гора — это место мертвых. В мое время мы называли ее Хельгафьель. Я подозреваю, что это проклятие должно быть каким-то образом снято там. Долг уплачен… — Он покачал головой, не имея больше ответов.

Между нами повисла тишина, и Джулиус полез в карман, доставая телефон.

— Где ты его взял? — Удивленно спросила я.

— Украл его у того охранника, которого я убил. — Он озорно ухмыльнулся, но когда я вспомнила последние крики Фолкнера и боль в глазах Эрика, когда его охранник превратился в пепел, я не нашла в этом ничего забавного. — Он подключен к камерам на территории замка. — Джулиус нажал на кнопку на нем, показывая мне экран. — Каждая слепая зона, каждая слабость, которые есть у членов королевской семьи в этом месте, прямо здесь, в моей руке.

Мой рот приоткрылся от шока, когда я наклонилась вперед, разглядывая видео в реальном времени, проигрывающиеся в крошечных квадратиках на телефоне. Джулиус ткнул в один из них, и он расширился, показывая ступени, ведущие к замку. Пара охранников стояла у дороги позади них, оглядываясь по сторонам, и о чем-то разговаривали вполголоса друг с другом.

— И что теперь? — Спросила я.

— Теперь мы ждем, когда появятся Бельведеры, — сказал он, и мое сердце забилось сильнее от такой перспективы.

Шли минуты, тишину нарушали только завывание ветра и странный вой, разносящийся далеко в ночи. Минуты превратились в час, и за все это время не произошло ничего примечательного, кроме смены караула.

Мой разум начал блуждать, фантастические страны взывали ко мне, обещая мне побег от моих собственных мыслей. Но по какой-то причине я больше не хотела отгораживаться от мира. Я не хотела забывать о боли, запертой в моем сердце из-за папы, или о том, как я тосковала по своей близняшке. Потому что эти вещи, возможно, были жестокими и сокрушительными, но они были жизненно важной частью меня, которая связывала меня с моей семьей. Я поняла, что с тех пор, как меня похитили и я попала в лапы вампиров, я, возможно, и не была свободна, но я бодрствовала, осознавая жизнь во всей ее прекрасной жестокости. И я больше не хотела отгораживаться от нее.

— Похоже, у нас есть какое-то движение, — сказал Джулиус, и я оживилась, сосредоточив все свое внимание на экране, чтобы приглушить горе.