Адский Котёл

Малыш оборачивается. Я опускаю голову, и его левая рука касается моей щеки менее чем в двух сантиметрах от меня. Я так понимаю, он предлагает мне поиграть с ними.

Я возвращаю ему вежливо удар левой руки, которая бьет его прямо под глазом. Его скула взрывается. Раскинув руки, он поворачивается к себе, как будто в замедленной съемке. Я жду, пока он не сделает полный поворот, и, когда он вернется ко мне лицом, я даю ему правой, которая разбивает ему челюсть. Он падает, разбрасывая по тротуару несколько зубов.

Девушка снова начинает кричать. Я смотрю и вижу, как большой толкает ее в сторону. У него тевтонское лицо, жесткое, безжалостное. С возмущенным видом из-за своего чуба он изрыгает что-то непонятное и бросается на меня руками вперед, чтобы схватить меня за шею.

Я приседаю через пять секунд, и он встречает мой правый кулак. На уровне кишок. У него должно быть лучше здоровье, чем у его коллеги, потому что это его даже не беспокоит. Раненный в своей самооценке, я предлагаю ему удар в основании шеи. На этот раз он все равно решает ударить меня по лицу, но его удар не попадает в цель.

Теперь он не выглядит шокированным, а просто сбитым с толку. Но он быстро реагирует. Он сует руку в карман и вылавливает маленький синий автоматический пистолет. Это уже не игра. Я поднимаю левую ногу и сильным ударом перевернутой татаны отправляю салонный пистолет вальсировать по тротуару. Я чувствую, что имею дело с тупицей. Похоже, он не настроен терпеть поражение. Тем не менее, к этому нужно привыкнуть. Я говорю ему :

- Не настаивай, большой мальчик. Ваша счастливая звезда уже сделала все, что могла. Вы собираетесь переутомить ее.

Он не отвечает. Но я, должно быть, убедил его, потому что он убегает, как кролик, обеими руками держась за живот. Эй, наконец-то, его все равно пришлось ранить. Я чувствую себя немного менее расстроенным. Поворачиваюсь к девушке. Она стоит на коленях на тротуаре. Его широко раскрытые глаза напоминают мне серебряные монеты за двадцать долларов. Я протягиваю ей руку. Она берет её.

- Ничего не повреждено?

- Нет я так не думаю.

Я помогаю ей встать и обнаруживаю, что она выше, чем я думал. В самом деле, похоже, она не слишком сильно пострадала от того, через что ей только что пришлось пройти.

Я помогаю ему стереть с бедра большое пятно гипса.

- Часто ли вы гуляете в этом районе среди ночи в одиночестве?

Она не отвечает. Она изо всех сил трет пятно, но делать нечего, оно слишком большое. Она прекращает это и расстроено смотрит на свое платье. Я пытаюсь завязать разговор:

- Я пошел следом, когда увидел, что они следуют за вами.

Скажите, может быть, мы могли бы пойти куда-нибудь еще. Я устал смотреть, как этот парень истекает кровью.

Действительно, он истекал кровью. Настолько, что ему удается придать этому отвратительному тротуару еще более запущенный вид. Он явно в очень плохом состоянии. Он даже ресницами не шевелит.

- Я собиралась домой, - сказала наконец девушка. У меня квартира на перекрестке Пятьдесят четвертой и Девятой авеню. Я еще не совсем привыкла к окрестностям и не знаю, каких улиц следует избегать.

- Я буду сопровождать тебя.

- Спасибо. Я бы с радостью выбралась отсюда.

Она берет меня за руку и крепко держится, пока мы не доходимм до ее многоквартирного дома. Район, прозванный местными политиками Клинтоном, стал жилым районом Манхэттена, так как другие уже недоступны для обычных кошельков.

- Я должна сказать тебе спасибо, - говорит моя прекрасная спутница.

Моя природная скромность не позволяет мне отвечать иначе, кроме:

- Но, пожалуйста. Я только выполнил свой долг.

- Я видела, что вы замечательно дрались. Разве вы не полицейский? Может быть, военный?

Я качаю головой.

- Нет нет. Я археолог. Пол Рейнсфорд, чтобы представиться вам.

- Рита Бреннан, - объявляет она. Все ли археологи умеют сражаться, как вы?

- Вы когда-нибудь проводили десять месяцев в одиночестве в глуши Уганды?

- Э… нет, - немного удивленно отвечает Рита.

- Поверьте, мы учимся драться. Если честно, боевые искусства - мое хобби. В моей профессии все, кто поддерживает форму, бегают трусцой или играют в сквош. Сквош - отличное упражнение, но от него мало пользы, когда на вас наезжают двое головорезов.

- Понятно, - кивнула Рита.

Я сказал. - А ты ? Что делаешь ? Нет, подождите. Дай угадаю. Я могу представить вас врачом в отделении неотложной помощи. Ты даже не вздрогнула, когда я ударил в портрет того плохого парня.

«Доктор» заставляет ее улыбнуться.

- Я журналистка, - говорит она мне. Я работаю в UANS, Службе новостей Соединенных Штатов. Итак, вы знаете, я насытилась там кровопролитием.

- Пишете статьи ?

- Фотограф. Я была прикомандирован к лондонскому офису UANS на два года и только что была отправлена в Нью-Йорк. Конечно, как только меня вызывают на задание, я сажусь на первый самолет. Но мы почти у цели.

Вскоре она проводила меня в новенькую башню высотой около тридцати пяти этажей, построенную из темного камня и тонированного стекла. В домике, который все еще строится, консьерж смотрит игру по телевизору, которого я едва не заметил.