Адский поезд

Дома в селе были, как дома. И деревья — как деревья. И на какой-то момент вдруг показалось, что все неожиданно закончилось. Но это было лишь эффектом случайности. Никакой жизни в селе не наблюдалось.

Впрочем, где-то за домами, за деревьями, что-то зашевелилось. На секунду оно высунулось. Но поверить в это было нельзя. Оно тотчас скрылось. Что-то, похожее на черепаху, только размером с несколько автобусов.

— Вы видели? — спросил Костя.

— Да, — ответила Аня.

Они вышли в коридор. Парни прихватили с собой пиво. Они находились в приподнятом настроении.

— Идем! — воскликнул Алеша.

— Будем рвать Чикаго Буллз, брат, — отвечал ему Вася.

— О, Джордан заходит под кольцо.

— Блэк Хоукс!

— Вимм Билль Дан.

— Припей молока!

— Молока?

— Молочища?

— Не, брат, ты, брат, такое не говори.

— Вашингтон Кэпиталз!

— О! Фетисов приближается к воротам, удар……

— Не смешно, — заметила Аня.

— Анна Курникова на подаче. — продолжал ёрничать Алеша.

Вася ему помогал:

— Машона Вашингтон!

— Эйс!

— Тридцать-ноль.

— Это не просто так, — сказал Петькин, — пацаны, сказали бы уже честно, в чем тут дело. Блин, ну точно, не скажите. Я не зря сразу же заметил, что все тут вот так.

— Это, брат, НБА, — ответил ему Вася.

— Три очка! — воскликнул Алеша.

Костя открыл дверь в тамбур. Он тотчас наступил в какую-то липкую массу, и он сразу же понял — это паутина. Это был лишь клок ее, вытянутый кем-то из соседнего вагона.

— Ага.

Ребята тотчас стали острить, однако очень скоро их шутки закончились. Стоило лишь пройти в соседний вагон.

— Н-да, — произнес Алеша.

— Фигня, — прокомментировал Вася.

Паутина — белесая, толстая, клубящаяся, затянула добрую половину вагона. В самом конце его вообще ничего не было видно. Здесь же — намечались лишь ее очаги. Несколько скомканных сгустков у окна, да круг паутины — без паука — у двери в купе проводника.

— Новый рубеж, — произнес Петькин.

И тотчас его как будто услышали. Из дальнего края вагона послышалось шипение.

— Ребят, пойдемте отсюда, — произнесла Аня.

Шипение усилилось. Что-то грохнуло. Как будто — спрыгнуло. Костя замер — он стоял ближе всех к этому звуку.

— Так, — заявил Саша Петькин.

Все посмотрели на него — кто-то — с осуждением, а кто-то — с одобрением. Один из одобряющих был Вася, парень высокий и уверенный. Обойдя Костю, он с деловитым видом обошел Костю и сделал два шага вперед. Правая нога его наступила на паутину.

— Ага, — сказал он.

Приподнял ногу, отлепил паутину и повернулся:

— Загадочно, — сказал он с пафосом.

— Ну, что? — спросил у него Петькин.

— А что ты стоишь? Паркур, маркур. Давай, сделаем пробежку. Что это за мулька?

— Я знаю. Но что именно — это надо посмотреть, — отвечал Петькин.

— Паутина, что же еще.

Вася улыбнулся. Он и сам не знал, какая сила им движет, и что заставляет его улыбаться. Впрочем, постоянно повышенное настроение — было основным его свойством. Вася учился на третьем курсе железнодорожного института. Он, как и многие ребята, гордился тем, что посещал стены высшего учебного заведения. На первом же занятии он объявил:

— А пофиг. Смотрите, преподша видит хреново. Она даже не видит, что на задних рядах делается. Давайте пиво пить.

Пиво поставили прямо на столы и успешно пили. Далее так и продолжалось. В течение всего первого курса никто Васю так и не поймал.

— Преподы — дебилы, — утверждал Вася.

Но наглость у Васи была умной, что называется, окантованной хитростью. В самом начале второго курса он сидел за одной партой с девочкой Ритой.

— Смотри, — сказала Рита.

Она вынула из сумочки пилочку и принялась чертить на столе слово из трех букв.

— Это что ты чертишь, гы? — спросил Вася.

— А сейчас увидишь.

Вышло же так, что действия Риты были видны из окна. Класс находился на углу здания, и из окна другой аудитории, что находилась под у углом к этой, только этажом выше, все это видел декан. Спустя десять минут он вошел в класс и вывел Риту за руку.

— Вы отчислены, — заявил он.

И, надо сказать, Риту отчислили. Никто не сумел помочь ей. Вася благополучно посещал университет, и так же успешно он пропосещал весь третий курс, и вот, стоял в вагоне адского поезда, улыбаясь в ожидании приключений.

Его глаза сошлись с глазами его товарищей. Алеша открыл рот, и оттуда выпала жвачка. Роман поднимал руку, чтобы почесать затылок, и рука так и осталась в застывшем положении. Колек — тот вообще стоял полубоком. Он, очевидно, собирался идти назад…. Но что-то задержало его взор.

— Что? — Вася перестал улыбаться.

Он повернулся. Перед ним были два блестящих, маслянистых, глаза. Это были два шара, посаженные на мохнатое тело, и в них отражалась близлежащая реальность. Острые челюсти напоминали ножницы для резьбы по дереву. Они плавно колыхались. Это было ожидание жертвы.

Спустя секунду к нему пришло осознание. Перед ним находился огромный паук. Высота его была не выше его роста. Это была увеличенная версия паука — крестовика. Огромное серое брюхо, набор крепких ног, усыпанных редкими волосами, маленькое тело — черные, проникающие в разум, глаза, и — челюсти.

— А-а-а-а, — произнес Вася.

— Братан, беги, — сказал кто-то из товарищей.