Адский расчет

Высунувшийся из башни командир танка с гордостью показал огромный каменный факел, который призван был символизировать идею чучхэ – корейской самостоятельности. Римо шумно зевнул.

Затем командир показал им семидесятифутовую бронзовую статую Ким Ир Сена. Римо презрительно фыркнул.

Когда они проезжали мимо 105-этажной гостиницы «Рюй-йонг», командир снова не удержался и начал расхваливать здание.

– Это самое большое сооружение во всей Азии, – сказал он. – Здесь три тысячи номеров. Один только спортивный комплекс обошелся в полтора миллиарда долларов.

Римо скептическим взглядом окинул огромную, в форме пирамиды, гостиницу и проронил:

– А почему ее перекосило? Так было задумано?

Командир танка побагровел.

– Я слышал, – подхватил Чиун, – что гостиница стала необитаемой ровно через два года. Проект оказался настолько порочным, что там даже лифты не работают. Это верно?

– Ничего подобного я не слышал, – буркнул их гид и остаток пути не произнес ни слова.

– Что ты знаешь о Ким Чен Ире? – по-английски спросил Римо у Чиуна.

– Говорят, он еще более жестокий и безжалостный, чем его отец.

– Жаль.

– Наоборот, это хорошо. Конечно, если на него работаешь. Только на Западе в руководителе ценят доброту и отзывчивость.

Они сошли с танка напротив мрачной громады Дворца Народов на берегу реки Тэдонган. От входа отделилась группа вооруженных автоматами Калашникова охранников во главе с сержантом, который потребовал, чтобы мастер Синанджу доказал, что это именно он, прежде чем ему позволят предстать перед светлейшим Кормчим.

Мастер Синанджу приблизился к сержанту и показал ему палец с желтым, похожим на слоновую кость ногтем. Зрачки у сержанта поползли к переносице.

Ноготь вонзился ему в надбровную дугу, произведя звук, от которого кровь стыла в жилах. Сержант волчком завертелся на одном месте. Верхушка его черепа оказалась аккуратно срезана – так разделывают кокосовые орехи.

Чудовищный ноготь-убийца подцепил макушку, и она выстрелила вверх, подобно пробке от шампанского. Затем от удара сандалией на босу ногу верхушка черепа покатилась прочь; начальник дворцовой стражи уже в агонии инстинктивно дернулся за ней и в следующий миг бездыханный распластался на мостовой.

Остальные, удовлетворившись доказательством подлинности мастера Синанджу, подобострастно расступились.

– Вам еще повезло, что вы не попросили меня, – бросил им Римо на корейском. – Я бы вам показал Клинья Смерти.

Кабина лифта оказалась настолько просторной, что в ней можно было танцевать кадриль; наверх они взлетели с ошеломляющей скоростью – Римо уже решил, что их собираются вывести на околоземную орбиту.

Их встретил сам Ким Чен Ир. Смотрелся он ослепительно в серебристом скафандре автогонщика и очках, какие бывают у летчиков. Тем не менее создавалось впечатление, что этого приземистого, тучного коротышку вырастили в ящике. Пальцы его смахивали на жирных желтых червей, а одутловатое лицо было начисто лишено каких-либо ярких физиогномических особенностей.

– Очень рад видеть тебя, добрый мастер, – улыбаясь, произнес он. – Мой отец часто говорил о тебе.

Чиун приветствовал его едва заметным кивком.

– Как его здоровье? – спросил он.

– Отец при смерти. У него на шее вырос зоб размером с кулак. – Чен горько усмехнулся. – Весьма подходящая внешность для фильмов ужасов.

Чиун нахмурился. То, что он слышал о Чене, никак не вязалось со словами последнего.

– Мне понятна твоя грусть, – сказал Ким Чен Ир, заметив недоброе выражение в глазах мастера. – Отец рассказывал мне, как он лично возглавлял победоносные войска в легендарной битве при Синанджу.

– Отец тебе рассказывал? – удивился Чиун.

– Много раз.

– Значит, твой отец многократный лжец.

Ким Чен Ир недоуменно заморгал.

– Водится за ним такое, водится, – сухо согласился он и, заметив Римо, добавил: – Я вижу, ты привез с собой раба из Америки. У меня самого есть несколько японцев, которых я похитил в разных странах. Особенно хороши гейши.

Чиун поднял руки и хлопнул в ладоши. По залу словно прогремел раскат грома.

– Довольно болтовни!

– Да-да, я вызвал тебя по делу.

– Мы пришли сюда тоже не просто так, – отрезал мастер Синанджу.

– Э-э?

– Разбитая американская субмарина лежит на дне залива, неподалеку от моей деревни.

– Мне ничего об этом не известно, – сказал Ким Чен Ир.

– Он лжет, – по-корейски заметил Римо.

– Я знаю, – холодно проронил Чиун и снова обратился к молодому Киму: – Только уважение к твоему великому отцу не позволяет мне вырвать твои кишки, нечестивец. Тебе отлично известно, что подводная лодка переправляла золото, которое предназначалось Синанджу, и что золото исчезло.

– Так это было твое золото! – Глаза Ким Чен Ира округлились.

– Ага! Наконец-то тайное становится явным, – буркнул Римо.

– Проклятие! – вырвалось у Чена. – Я никогда не умел плести интриги. Слушай, если я все расскажу, ты окажешь мне одну услугу?

– Если ты все расскажешь, – ответил Чиун, – мой белый сын оставит на месте твои вонючие кишки.

– Справедливо, – кивнул Чен. – Мне только что сообщили, что вы двое находитесь в городе. Тот же человек дал понять, кто захватил золото.

– Говори!