Адский умник

Или его отец? Отец всегда говорил, что ему нужно быть жёстче. Конечно, у отца ещё была навязчивая идея, что Адексиосу следует употреблять больше кальция. Для укрепления костей.

— Про характер Люцифер ничего не говорил. Это учение Амазонок. Нас учат тому, что боль делает тебя сильнее. Поэтому, парочка ранений даже к лучшему. Но я пообещала сделать все возможное, чтобы тебя не убили.

— Я не думал, что Люцифер может беспокоиться.

— А он не беспокоился.

Конечно, нет.

— Мой отец, — уверенно проговорил Адексиос.

Она покачала головой, взметнув белокурые волосы.

— Попробуй ещё раз. Уже близко.

— Мама? — закричал он. — Почему, черт побери, ты согласилась?

— Она загнала меня в угол с самым идеально-прожаренным птичьим окороком, слегка приправленным и таким сочным.

— Ты согласилась за кусок зажаренной домашней дичи?

— И бутылочки тёплого яблочного сидра.

О, сидр.

— Контрабандный напиток из мира смертных. Вижу, мама, ты привлекла тяжёлую артиллерию, — проговорил Адексиос.

— Теперь понимаешь, как она напала на меня? Но я должна признаться, что сопротивлялась до последнего, — быстро добавила Валаска, но потом нахмурилась. — Пока она не принесла домашнее шоколадное мороженое с мятной крошкой.

— О, мама. Только не мороженое.

Это лакомство найти было сложно, ведь в Аду особенно жарко и часто случаются перебои с электричеством. Не говоря уже о примитивности приборов смертных, которые еле работали в преисподней. Типа эзотерические волны и пепел засоряют приборы, поэтому они взрываются. А в некоторых случаях, эти приборы впитывали в себя владельца и оживали. Люциферу ещё предстоит найти и вернуть машину[2], которая убивала всех и та, что стала вдохновением для одной известной истории. Лично сам Адексиос считал, что Люцифер не напрягается, чтобы найти проклятую душу, не смотря на то, что собрал модель этой машины и поставил на книжную полку в кабинете.

— И из-за мороженого ты согласилась оскорбить моё достоинство.

— С карамельным сиропом.

— Это всё? — Адексиос прищурился.

— И вишней.

Он продолжал смотреть на неё.

— Ладно, две вишенки и взбитые сливки. Понимаешь, почему я согласилась?

Да, но не простит Валаску или маму. Вздёрнув подбородок, он проговорил самым ледяным тоном:

— Я взрослый мужчина. Ни ты, ни мама не можете принимать за меня решения.

— Согласна.

Адексиос моргнул.

— Согласна? В чем?

— В том, что тебе стоит поставить мать на место и перерезать, наконец, пуповину. Как и немного отрастить волосы.

Он провёл рукой по коротким волосам.

— Ты, правда, так думаешь?

— Да, но только не сегодня. Дело не в твоей матери, я считаю, что нам нужно вернуться. Эта странная ситуация уже важная новость. Владыка Ада должен знать об этом. Нужно вернуться в последнюю деревню и сообщить ему. Вместе.

Он почти согласился, но помотал головой. Нет. Тут происходит что-то очень важное и великое. Возможно, даже смертельное. Адексиос, возможно, и не сильно хотел ввязываться в это поначалу, так как сторонился опасностей, которые поджидали их тут, но трусом не был. Если что-то угрожало безопасности Ада, его семье, друзьям, тогда он должен выяснить, что именно.

— Ты можешь выбираться отсюда, если хочешь, но я пойду дальше. Здесь что-то произошло, и я считаю, что нельзя это игнорировать и ждать, пока этим вопросом займётся Департамент Неестественных Бедствий. Пока они заполнят все необходимые бумаги, чтобы отправить сюда группу. Так что время не нашей стороне. Я пошёл дальше.

Валаска склонила голову и посмотрела на него с любопытством.

— И ты готов отправиться навстречу опасности в одиночку?

— Да. Кто-то должен всё остановить.

Черт, это прозвучало почти героически. Позже ему придётся напомнить Валаске, не говорить этого при Сатане. Наверняка, у дьявола случиться истерика.

— Мне нравятся мужчины с большими яйцами. — И, к его изумлению, она опустила взгляд на его промежность. Адексиос прикрылся рюкзаком, потому что не мог защититься от богини Амазонок и её очарования.

«Она ведь обычная женщина».

Женщина с блеском в глазах, шелковистыми светлыми волосами и телом, которое может свести с ума мужчину.

Он сильно тряхнул головой. Хватит позволять благоговейному трепету, который лучше назвать похотью, контролировать его. Или, как бы сказал Люцифер: «Хватит трахать мозг, потому что вся кровь прилила не к той голове».

То, что ей легко удавалось возбудить его, неловко и задевало самолюбие. Чего не случилось бы, будь Адексиос девственником. Но отец позаботился об этом и познакомил его с парой проклятых близняшек, которые заключили сделку, чтобы облегчить наказание. После этого, распахнувшего Адексиосу глаза, опыта, он переспал ещё с несколькими женщинами, хорошо, с тремя, но он точно знал, как удовлетворить женщину. И если бы захотел, практиковался и дальше. Много дамочек — а их и правда было предостаточно — пытались залезть к нему в штаны и узнать, что он там прячет. Но он прекратил практику. Все с кем он спал, были очень довольны и размером, и навыками, но уходили разочарованными, потому он, как выразилась одна из девушек: «Обыкновенный».