Адский возбудитель

– Басстардо! Мышиус! – пронесся дьявольский визг. Огненный океан заволновался, как под воздействием прибоя. Могилы дрогнули, земля мощно завибрировала, осины задрожали вместе с живущими там синими человекоподобными рептилиями. Могильные холмы сдвинулись и явили тела двух полуразложившихся великанов: длиннобородую собаку и длинношёрстную крысу.

Основная функция человека – это менять мир вокруг себя, делать его чище и добрей. Важно понять, для чего ты пришёл сюда!.. Дьяволам проще – они с самого начала бытия знают свои цели и функции, а если отдельно взятый потусторонний исполнитель сего не догоняет – то это не глобальная проблема в рамках отдельно взятого ада. Но объяснять необходимо, время от времени.

Гигантская крыса сказала писклявым голосом:

– Люди заживо гниют, если их не питать энергией извне. Возбудитель – отличный способ борьбы с тленом. Он раздвигает рамки сознания, что заставляет нашу планету двигаться вперёд.

– Или отодвигаться назад, но движение существует в принципе, – глухим голосом продолжила гигантская собака. – И если оно остановится – не будет и нас.

– Тупяк! – покачал назидательным когтем Зелёный медведь, чуть не ткнув им в нос котику. – Усс-усс?

– Без проблем! – вскричал кот. – Эмпирус крамба нус! Короче, я оправдаю доверие, мой папа-дьявол!

Собака и Крыса благосклонно качнули объёмными головами. Медведь часто покивал. Хорошо стало видно, что все трое… слепы.

Откуда-то вновь нарисовались синие девушки-змеи, льстиво закружились вокруг кота:

– Сладкий ты наш! – зачастили они раздвоенными язычками. – Давай, родной, действуй!.. Устроим трах-тибидох!.. Ну, помнишь, как тогда… сто лет назад. Славно, заодно, повеселились, а?..

Басстардо и Мышиус со стоном вздохнули. Зелёный медведь беззвучно засмеялся.

6. Парадные пельмени

Братики тоскливо сидели в своей комнатке и размышляли о бренности научных опытов, попутно жуя ириски. Леонтий напялил на себя белый халат – в придачу к очкам, а Миша – облачился в майку Волкова. Бесхозная рубашка валялась на линолеуме.

В дверь совсем не деликатно постучали, и порог явил папу. Зайцев-старший принюхался, суетливо заглянул за диван, сунул лицо в платяной шкаф, а после огляделся и изрек велеречиво:

– Кысь, кысь, кысь…

***

Спустя пять минут семья Зайцевых-Волковых в полном составе собралась за обеденным столом с парадными пельменями. Мама и папа в удивлении разглядывали сводных братьев.

– Всем приятного аппетита! – заискивающе воскликнул Леонтий Волков и аккуратно начал кушать. На шее – повязана салфетка, на носу – очки сводного брата.

– Задрало меня это варево, – Миша Зайцев вольготно развалился на стуле, в уголке рта – зажата ириска, самодовольный взгляд уткнулся в Дашу. – А вы ничё так, повезло моему папочке, – он сально подмигнул.

Леонтий старательно поедал пельмени, родичи впали в прострацию.

– Папа не рассказывал, как меня сострогал? – экс-ботаник выплюнул ириску, обжёванная конфетка упала в чашку сводного брата. Присутствующие заострили внимание на тарелке, а Леонтий открыл рот, чтобы молвить, но… с опаской глянул исподлобья на Мишу сквозь очки и промолчал, Деликатно отодвинул ириску на край тарелки, зацепил очередной пельмень вилкой и индифферентно отправил в рот.

– Н-нет, не рассказывал, – протянула мама.

– Михаил! – не выдержал папа, неуверенно стукнув кулачком по столу.

– Заткнись! – рявкнул Миша. – В общем, мамочка, вы должны знать. В юности Кеша Зайцев сходил в гости к доброй шлюшке, она жила в соседнем подъезде.

– Девственность крайне утомляет, – застенчиво хихикнул Леонтий.

– Йес, чувак, дай пять! – похабно заржал Миша и продолжил. – Тётенька обучила моего папу искусству половой любви. Поигрались и разбежались. Но наутро этот придурок сделал ей предложение выйти замуж, и закономерно был послан в мягкой циничной форме.

– Влюбился, – вякнул Леонтий. – В свою первую женщину всегда влюбляешься, поверь мне.

Даша в афиге смотрела то на братьев, то на профессора. Сам учёный желал провалиться в пол, следом за котом, в мозгу явственно всплыла та самая дыра в линолеуме, однако… мистики не существует, кому как не человеку науки это знать. Данная мысль изгнала наваждение, что моральные страдания не облегчило, поскольку его сынок-ботаник продолжал разбалтывать семейные тайны и совсем даже не по-ботански.

– Через девять месяцев шлюшка пригласила папочку в роддом и всучила сына – то есть, меня, – напористо рассказывал Миша. – Дело в том, что Наташе осталось жить пару дней, то ли врачи её чем-то её перекололи, то ли сама ширялась…

– Проститутки часто пьют алкоголь и употребляют наркотики, – авторитетно покивал Леонтий, поправляя профессорские линзы на носу.

– «Нет больше достойных кандидатов в отцы», – с чувством выдала папеньке шалава и померла, – заканчивал рассказ Миша. – Меня оставили в семье и сделали вид, что я у Зайцевых был всегда. Соседи и участковый, вроде, поверили, а, может, им было по хрену.

– Бывает же, – прошептала Даша.