Адвидо

Анна достала из сумки беруши и Vенец. Сначала зачем-то расчесала сильно отросшие волосы дочери, потом вставила ей беруши и надела Vенец, как объяснила Очевидец — кристаллом на лоб чуть выше района межбровья. Залюбовалась дочерью. Та выглядела будто сказочная принцесса — Спящая красавица или Белоснежка. Поставила таймер на 10 минут и опять начала вглядываться в дочь, пытаясь увидеть хоть малейший отблеск тех чувств, что сейчас проецирует кристалл. Все так же ничего. Только сигналы аппаратуры стали ей восприниматься более раздражающе.

Да, Анна торопила события и уже на следующий день сеанс проекции воспоминаний сделала 15 минут, через день — 20 минут и, по ее подсчетам, всех хороших воспоминаний должно было хватить минимум на 7, даже 8 сеансов по 20 минут.

Что делать потом, она решила не загадывать, а смотреть по обстоятельствам, будет ли положительная динамика.

Врачу о том, что в кристалле содержатся воспоминания не только положительного характера, Анна не сказала, боясь, что та не разрешит использовать с таким трудом добытый Vенец.

Что кристалл «отдает воспоминания» стало заметно уже через неделю использования. Он, и без того, не особо яркий, становился все мутнее, все меньше напоминая драгоценный камень, становясь похожим на пластмассовую подделку, окрашенную матовым лаком.

За монотонностью дней, Анна пропустила, когда, по ее подсчетам, должен был закончится срок хороших воспоминаний и надо было принять решение о прекращении сеансов или все же риске продолжения использования венца.

«Хуже уже не будет»: — подумала Анна. Все равно четко по времени момент получения неприятного известия не был зафиксирован Очевидцем, а прошло уже 8 сеансов по 20 минут, плюс первый сеанс по 10, плюс второй сеанс по 15 минут, итого, даже если Очевидец записала полные 3 часа хороших воспоминаний согласно сценарию, что тоже вызывает сомнения, то все равно, момент звонка и сообщения о трагедии уже просмотрен дочерью и она, судя по приборам, никак не отреагировала.

Анна решила продолжить сеансы: «чем Бог не шутит».

Почему-то Анна так и представляла, как это произойдет: ей неожиданно придет вызов от врача дочери. Поэтому, когда такой вызов пришел, Анна уже была настроена на сообщение о выходе дочери из комы. И совсем неожиданным стало известие, что «у больной изменился состав кала». Анна не поняла как реагировать — хорошие новости это или плохие. Выехала в больницу.

Врач встретила Анну в фойе и увлекла за собой на лестничную клетку, плотно прикрыв дверь и некоторое время прислушиваясь к звукам, она почти шепотом спросила:

— Вы же купили воспоминания о путешествии? Там были записи дегустации разных местных блюд?

— Да, Очевидец говорила об этом.

— Знаете, мне пришлось связаться со своими коллегами, которые имели дело с воспоминаниями из кристаллов для лежачих больных, они тоже сталкивались с тем, что в записи воспоминаний присутствовали моменты употребления пищи, но никто из них не сталкивался с тем, что менялась консистенция кала больного. Понимаете, проекция вкусовых и тактильных ощущений может, конечно, повлиять на подаваемые мозгом больного человека в желудок сигналов о поступлении пищи, которой по факту нет, но повлиять на консистенцию кала не может! А с калом Вашей дочери это произошло! Я подняла все записи ее кормлений, вызвала к себе медсестру, которая ответственна за палату вашей дочери — ничего не менялось с момента поступления пациента! А кал изменил консистенцию! Это невозможно.

Врач поняла, что последние фразы произнесла на эмоциях и громко. Сделала долгий выдох в попытке успокоиться.

Анна стояла растерянная, так и не поняв, плохое или хорошее известие она сейчас получила.

— Давайте прекратим сеансы проецирования воспоминаний. Пока исключим этот фактор воздействия.

— А вот это изменение кала — это хорошо или плохо?