Адвокат

Вытащить все из карманов, сдать под опись, расписаться на бланке. По грязному коридору марш в комнатку фотографа, снять обувь и встать к мерной ленте, можете не улыбаться, если не хотите, смотреть прямо в камеру. Так, теперь в профиль. Комната дактилоскопии. Там, как в туалете, занято, и Гэско, приковав меня наручниками к стулу, отправляется на поиски кофе. По коридору шмыгают люди, проходя те же стадии оформления, что и я. Вокруг полно копов.

Чье-то белое лицо, молодое и пьяное, с глубокой царапиной на левой щеке. Дорогой темно-синий костюм. Как можно надраться до такой степени в пятницу, до пяти вечера? Костюм сыплет угрозами, голос резкий, лающий, на угрозы Никто не реагирует. Вот костюм сгинул.

Я был близок к панике. На улице стемнело. Рабочая неделя завершилась, значит, очень скоро в камеры начнут поступать новые жильцы. Вернувшийся наконец Гэско провел меня к дактилоскописту и, стоя рядом, с удовлетворением наблюдал за процедурой снятия отпечатков.

Телефонные звонки уже бесполезны. Адвокат мой где-то неподалеку, но Гэско его не видел. По пути в подвал я заметил, что двери становятся толще и толще. Мы явно двигались не в том направлении — выход на улицу остался за спиной.

— Могу я внести залог? — При виде стальных решеток и охранников нервы мои не выдержали.

— Думаю, ваш адвокат именно этим и занят, — ответил Гэско.

Сержант Кэффи приказал мне упереться руками в стену и раздвинуть ноги, быстро и тщательно ощупал каждый сантиметр моего тела, будто рассчитывал найти провалившуюся за кожу монету. Ничего не обнаружив, он кивнул в сторону, и я прошел через металлодетектор мимо распахнутой стальной двери в узкий коридор с решетками от пола до потолка вместо стен. Дверь захлопнулась. Надежда на быстрое освобождение не сбылась.

Сквозь решетки к нам тянулись руки. Я вновь опустил глаза. На ходу Кэффи заглядывал в каждую камеру — мне показалось, он по головам пересчитывает заключенных. У третьей клетки справа мы остановились.

Негры в камере были гораздо моложе меня. Поначалу я заметил четверых, потом обнаружил пятого — он лежал на верхней койке; четверка помещалась внизу. Камера представляла собой небольшой квадрат пола, обнесенный с трех сторон решетками, так что можно было видеть не только точно такую же клетку напротив, но и соседнюю. Кирпичная задняя стена была выкрашена в черный цвет, в углу располагались раковина и унитаз.

Лязгнул замок. Человек с верхней койки свесил ноги и почти коснулся сидящих внизу. Стоя у двери под изучающими взглядами пяти пар глаз, я старался не выдать страха.

Главное — отыскать свободное местечко на полу: до жути не хочется задеть кого-нибудь из сокамерников.

Слава Богу, заботливые власти установили металлодетектор. У старожилов ни ножей, ни пистолетов — у меня ни часов, ни бумажника, ни сотового телефона. Причины и средства для смертоубийства отсутствуют.

У передней решетки, решил я, пожалуй, безопаснее, чем у стены, и, не обращая внимания на взгляды, уселся на полу спиной к двери. Чей-то голос истошно призывал охранника.

В клетке наискосок от меня вспыхнула драка: двое негров могучего телосложения молотили по голове парня в дорогом темно-синем костюме. Зрители восторженно вопили.

Не самый подходящий момент вспомнить: я белый.

Послышался пронзительный свист, дверь распахнулась, и в коридоре возник Кэффи с резиновой дубинкой в руке.

Побоище мгновенно прекратилось, пьяный без движения лежал на животе. Кэффи осведомился, в чем дело. Никто ничего не слышал и не видел.

— Чтоб больше ни звука! — Кэффи удалился.

Тянулись минуты. Пьяный застонал; кого-то стошнило.

Один из негров слез с нижней койки, босые ступни остановились в нескольких сантиметрах от меня. Я поднял на негра глаза и сразу отвел в сторону. Негр смотрел в упор. «Конец!» — подумал я.

— Хороший пиджак, — обронил босоногий.

— Спасибо, — пробормотал я в надежде, что благодарность не покажется ему радостью.

На мне был старый блейзер — я носил его каждый день с джинсами. Жертвовать здоровьем ради одежки я не собирался.

— Хороший пиджак. — Босоногий придвинулся ближе.

Негр с верхней койки спрыгнул на пол.

— Спасибо, — повторил я.

Лет восемнадцати-девятнадцати, высокий и мускулистый, ни грамма жира. Похоже, член банды, всю жизнь провел на лице. Не терпится произвести впечатление на сокамерников. Нашел легкую добычу.

— У меня такого хорошего нет. — Юный босяк слегка толкнул мою ногу, провоцируя.

Блатные замашки. Но украсть блейзер нельзя — некуда с ним бежать.

— Хотите поносить? — спросил я, по-прежнему глядя в сторону.

— Нет.

Я подтянул колени к подбородку, уходя в глухую защиту.

Ни в коем случае не отвечать ударом на удар — любое сопротивление вызовет мгновенную реакцию остальных. Пятерка отлично позабавится, пиная ненавистного белого.

— Друг говорит, у тебя хороший пиджак, — сказал негр с верхней койки.

— Да. Я поблагодарил его за комплимент.

— Он говорит, у него такого нет.

— И что делать?

— Всегда приятно получить подарок.