Адвокат дьявола

– Да. Еще до того, как выпал первый снег, все жители Джимелло Миноре согласились с нами, и мы спрятали около трех тонн продовольствия в Гротта дель Фауно.

Мередит встрепенулся:

– Грот Фавна… Там, где его похоронили, не так ли?

– Там, где его похоронили, – отозвался Альдо Мейер.

ГЛАВА 11

Когда Блейз Мередит беседовал под смоковницей с доктором Мейером, Анна-Луиза де Санктис принимала в гостиной Нину Сандуцци.

Графиня проснулась поздно, но не в таком скверном настроении, как обычно. Служанка уведомила ее, что Нина Сандуцци и Паоло уже пришли. На утренний туалет и завтрак Анна-Луиза затратила почти час, потом минут десять поболтала с Николасом Блэком, направлявшимся в сад, просмотрела счета и меню на ужин и лишь после этого прошла в гостиную и послала за Ниной Сандуцци.

Говорили они наедине, а Паоло бродил по дорожке около дома, смотрел, как садовники переходят от клумбы к клумбе, а желтые бабочки неторопливо кружатся над цветами.

Графиня сидела на стуле с высокой спинкой, довольная собой, освеженная ванной, положив руки на колени, всматриваясь в бесстрастное лицо крестьянки, которая стояла перед ней с голыми, запыленными с дороги ногами, но гордая и свободная, как дерево, ожидающее порыва ветра.

– Вы понимаете, для мальчика это отличная возможность показать себя, – улыбнулась Анна-Луиза.

– Это работа, – сухо ответила Нина Сандуцци. – Мальчику от нее только польза. Если он будет работать хорошо, вам это тоже на руку.

– Как Паоло отнесся к моему предложению? Он обрадовался?

– Кто знает, радуется он или нет? Он здесь. И готов приступить к работе.

– Но мы еще не обговорили оплату.

Нина Сандуцци безразлично пожала плечами:

– Доктор сказал, что вы будете платить как обычно.

Анна-Луиза покровительственно улыбнулась:

– И даже больше. Синьор Блэк сказал мне, что мальчик умен и сообразителен. Я буду платить ему, как взрослому мужчине.

– За мужскую работу – хорошо! Если только это мужская работа!

Графиня, не очень хорошо понимая диалект, пропустила шпильку мимо ушей. И продолжала в том же духе:

– Если он будет хорошо работать и проявит себя, мы, возможно, сможем многим ему помочь – дать образование, найти приличное место, даже послать в Рим.

Нина Сандуцци кивнула, но ее глаза словно подернулись туманом.

– Его отец был образованным человеком. Он, бывало, говорил, что сначала надо дать образование сердцу, а уж потом – голове.

– Ну разумеется! – графиня просияла. – Его отец! Джакомо Нероне был вашим любовником, не так ли?

– Он был мужчиной, которого я любила, – ответила Нина Сандуцци. – Он любил меня и любил мальчика.

– Странно, что он так и не женился на вас.

Глаза Нины остались бесстрастными, лицо – спокойным. Последняя фраза графини словно повисла в воздухе. В Анне-Луизе де Санктис начало закипать раздражение. Ей хотелось ударить Нину, посмотреть, как на оливковой коже зардеют следы пальцев. Но она не могла пойти на конфликт, и ее губы скривились в улыбке:

– Мальчик, разумеется, будет жить здесь. У нас хорошо кормят, он получит все необходимое. Выходные Паоло сможет проводить с вами.

– Я уже говорила с монсеньором из Рима, – неожиданно сказала Нина. – Попросила его побеседовать с мальчиком и помочь ему. У него сейчас трудный период.

– Не следовало вам беспокоить монсеньора Мередита, – набросилась на нее графиня. – Он тяжело болен.

– Все его дела связаны с моим Джакомо, синьора, И что может быть важнее, чем сын Джакомо? Кроме того, монсеньор сказал, что с радостью поможет мальчику.

– Вы можете идти, – взмахом руки графиня отпустила ее. – Мальчик пусть остается, садовник скажет ему, что надо делать.

Нина Сандуцци не тронулась с места, нагнулась, подхватила плетеную корзину, которую всегда носила с собой, пошарила внутри и достала маленький бумажный пакет.

– Что это?

– Мой мальчик будет жить в вашем доме. Он не может прийти с пустыми руками. Примите подарок.

Естественная простота этого жеста смутила графиню. Она взяла пакет.

– Благодарю. Позвольте спросить, что в нем?

– Мы – бедняки, – ответила Нина. – Мы дарим от сердца, а не от богатства. Возможно, придет день, когда Джакомо станет святым, и тогда наш подарок будет вам особенно дорог. В пакете – часть одежды, в которой его убили. С его кровью на ней. Я хотела, чтобы вы получили этот подарок от его сына.

Анна-Луиза де Санктис ничего не ответила. Она сидела, словно загипнотизированная, уставившись на пакет. Губы ее беззвучно шевелились. Когда же, наконец, она подняла голову, комната была пуста, в солнечных лучах танцевали пылинки, а по зеленому лугу за окном рядом с садовником шагал мальчик, который мог бы быть ее сыном.

Альдо Мейер и монсеньор Блейз Мередит поднялись из-за стола и прогуливались по дорожке вдоль забора, окружавшего сад. Они уходили от солнца в тень и вновь попадали под жаркие лучи.