Адвокат на час

– Что, струхнула, мамочка? – с наигранным сочувствием произнесла дочь. – А как мне хотелось принять предложение. У вас ведь там и чай и кофе. Все чин чином, не то, что в нашей дыре.

– Мне надо идти, – проговорила Элеонора.

– Конечно, надо. А то ты еще простудишься, мамочка. Ты мне здоровая нужна. Ну, когда к тебе заглянуть?

– После, – неопределенно махнула рукой женщина. – Давай потом.

– Э-э. Так не пойдет. После дождичка в четверг, значит?

– Нет-нет, мы же договорились.

– Договор дороже денег! Забегу я к тебе на днях. Кстати, я тут квартирку недалеко от тебя присмотрела. Будем бегать друг к другу в гости. Разве ты не рада?

– Конечно, рада, – сказала Элеонора с вымученной улыбкой.

– Вот и хорошо, – заключила Танюша. – Поживу пока на съемной хате, а потом ты мне купишь угол.

– Боюсь, я не могу позволить себе такие траты.

– Не можешь? – удивилась девица. – Но, впрочем, я не настаиваю. Я вполне могу разместиться с тобой под одной крышей. Спорим, в этом доме полным-полно пустых комнат?

– Ладно-ладно, – замахала руками Элеонора. – Я постараюсь что-нибудь придумать.

– Придумай, пожалуйста, – хитро прищурилась Танюша. – А пока дай мне поносить свои красивые сережки.

– Но я не могу. Мне их подарил супруг, – слабо запротестовала Дворецкая.

– Объясни ему, что одолжила на время дочери. Неужели он не поймет?

Элеонора поспешно сняла серьги и сунула их в протянутую ладонь.

– И колечко давай! – приказала дочь. – Это ведь один гарнитур?

Дворецкая не соображала уже, что делает. Она сняла колечко и бросилась в открытую калитку, словно там ее ожидало спасение.

– До свидания! – прокричала ей шантажистка, ненавязчиво намекая на то, что эта их встреча отнюдь не была последней…

…Несмотря на все усилия Анастасии организовать работу таким образом, чтобы видеться с Логиновым как можно реже, практически каждый день приносил ей неприятные моменты. И почти все они, так или иначе, были связаны с ее заместителем.

В центральном офисе была отличная столовая для сотрудников, куда в обеденный перерыв забегала Настя. Заходя в нарядный зал, она часто могла наблюдать одну и ту же картину. За дальним столиком в обществе двух-трех, а иногда и большего числа дам восседал достопочтенный Олег Валентинович. Спутницы, преимущественно молодые и симпатичные девицы, смотрели в рот Логинову и умирали со смеху над каждой его шуткой. При появлении Дроздовой хохот только усиливался, должно быть, заместитель отпускал в ее адрес особо меткие остроты. Это ужасно злило Настю, но сделать она все равно ничего не могла. Свободное от работы время каждый был волен проводить так, как ему захочется.

Несмотря на вполне понятное раздражение, Настя не могла не отметить, что среди женской половины офиса Олег пользуется успехом. Возможно, все дело было в смазливой внешности и неистощимом запасе шуток. Наверняка он не посвящал красоток в вопросы равноправия полов, а может, эта тема им была безразлична. Но, так или иначе, вокруг Олега Валентиновича всегда вился рой самых эффектных офисных бабочек, хлопающих ресницами и смотрящих на него с немым обожанием туземок, впервые увидевших белого человека.

– Марина, что ты думаешь о Логинове? – спросила однажды свою секретаршу Настя.

Та удивленно взглянула на начальницу и ответила:

– Олег Валентинович? Он – душка!

Вот так. Не отличный специалист или незаменимый работник, а по-женски лаконично – душка, и все тут!

– Он не женат и считается у нас в офисе самым завидным холостяком, – Марина перешла на интимный шепот: – Его постоянно видят то с одной, то с другой, но ничем серьезным это не заканчивается.

– Понятно. Значит, он еще и бабник! – мрачно заключила Настя. – Плюс ко всему.

– Плюс к чему? – поинтересовалась Марина.

– Неважно, – буркнула Дроздова.

С того времени она прекратила походы в столовую, предпочитая перекусывать в небольших кафе при фитнес-центрах Дворецкой…

Сам Олег Валентинович в общении с Настей держался на равных, красноречиво показывая, что не признает в ней своего босса. Правда, на словах он вольностей не допускал, говорил всегда по существу. Но каждое его слово, адресованное Дроздовой, сопровождалось особой медленной улыбкой. Настю подобное положение вещей раздражало, поэтому в любой его самой невинной фразе она находила скрытый подтекст.

Но, похоже, противостояние Дроздова – Логинов имело место не только при личном общении. В кабинете Насти то и дело происходили странные случаи, которые простым совпадением событий объяснить было невозможно. Так однажды кто-то склеил страницы кодексов канцелярским клеем, и девушка тщетно пыталась привести книги в порядок, разрезая бумагу ножом. В другой раз кто-то прислал на ее адрес по электронной почте цветную фотографию огромной пучеглазой жабы с подписью: «Портрет любимой начальницы». В ее сменные туфли подсыпали кнопки, а в банку с кофе – соль.

Анастасия, конечно же, не собиралась жаловаться Дворецкой. Она терпеливо несла свой крест: заказывала новую литературу и покупала свежий кофе, удаляла картинку из ящика и выбрасывала в корзину кнопки.