Адвокат под гипнозом

Защищая молодую проститутку, обвиненную в жестоком убийстве сутенера, Лещинский нанял профессионального оператора и представил на суд присяжных небольшой фильм из реальной жизни девушек на улице. Пикантная подробность заключалась в том, что в короткометражке он сыграл роль богатого клиента, интересующегося жизнью вокзальных шлюх. Шокированные присяжные заседатели через своего старшину сообщили председательствующему в деле судье о своем желании вынести оправдательный вердикт немедленно, не удаляясь в совещательную комнату.

Его любовные похождения были не менее захватывающими. Так, в одном из дел, защищая крупного нефтепромышленника, Лещинский во всеуслышание отказался от гонорара, который по слухам исчислялся миллионами. Вместо этого, в оплату своих услуг, он пожелал провести месяц в компании его молодой жены. Жадный до денег олигарх посчитал это выгодной сделкой и с легким сердцем отдал ему красавицу. Трагизм ситуации заключался в том, что мужчины получили, что хотели: один – вожделенную свободу, другой – месяц в объятиях красавицы-блондинки; но вот женщине повезло меньше. В результате отпуска, проведенного с адвокатом на Гавайях, ее оставил супруг, нашедший себе новую пассию. Лещинский дарить ей руку и сердце отказался, заявив, что не испытывал к девушке нежных чувств, а всего лишь получал вознаграждение за свой труд.

Вот такой человек появился на пороге юридической конторы, где работала Дубровская, заявляя о том, что у них есть одно маленькое «общее дельце»…

– До меня, милая, дошли слухи, которым я не хочу верить, – начал Лещинский сразу же, как за ними захлопнулась дверь. – Моего клиента вызывают на допрос. Следователь говорит что-то о проверке версии, которую выдвинул молодой адвокат. Якобы этот уважаемый человек, известный психотерапевт, распространял вещества психотропного воздействия…

Он многозначительно взглянул на Лизу и продолжил:

– Я этому не верю! Не могла молодая способная девушка очернить славного человека. Разумеется, все это проделки следователя, хитрые подковерные интриги, задуманные конкурентами доктора. У богатых и удачливых всегда есть враги. Не сомневаюсь, что вы понимаете меня и полны решимости уладить это маленькое недоразумение.

– Но я… действительно заявляла это ходатайство, – проговорила Лиза, чувствуя, что решимости ей как раз и не хватает.

– Что, милая? Я не расслышал, что вы сказали?

– Я… считаю, что доктор Левицкий в самом деле замешан в распространении психотропных веществ, – выдавила Елизавета, сама пугаясь собственной смелости.

Наступила драматическая пауза. Лещинский рассматривал ее, как диковинный экспонат музейной коллекции, а доктор, возведя к небу полные скорби глаза, только пожимал плечами типа: «За что все это мне, Господи!»

– Милая, – нарушил тишину адвокат. – Нельзя швыряться такими обвинениями. У вас есть доказательства?

– Есть… кое-что, – заявила Дубровская, понимая, что ей терять нечего. – Кстати, меня зовут Елизавета Германовна.

– Очень приятно, – кивнул головой маститый защитник, и в голосе его отчетливо прозвучала ирония. – Так что насчет доказательств?

– Моя клиентка утверждает, что флакон с таблетками ей вручил доктор после сеанса терапии, пояснив, что внутри находится некое седативное средство, которое ей следует принимать строго по схеме.

Лещинский повернулся к доктору. Тот пожал плечами:

– Впервые слышу. У меня нет возможности, как, впрочем, и права, выдавать седативные средства на руки, минуя аптеку. Полный бред!

– Будем реалистами, милая, – сделал заключение адвокат. – Это всего лишь оправдание, которое наркоманка придумала в свою защиту. Вы считаете, что ей кто-то поверит?

– Кристина – не наркоманка и не сумасшедшая. – Голос Лизы даже окреп от возмущения. – У нас есть показания трех человек, которые подтвердят, что доктор Левицкий все же выдал в этот день девушке средство, минуя аптеку.

– Кто же эти свидетели?

– Все очень просто. Это Фиалка, Агент и Супруг.

– Что?! – поперхнулся Лещинский. – Что за чудо-огород?

– Это прозвища моих пациентов из группы «С», – пояснил доктор. – Помните, я вам говорил о них?

– А! Так это ваши сумасшедшие, верно?

– Ну, можно сказать и так, – согласился Левицкий.

– Красноречивые свидетели, – усмехнулся адвокат. – Что-то еще, коллега?

Дубровская могла поклясться, что в слово коллега Лещинский вложил весь свой сарказм, на который только был способен. А, кстати, что еще она могла предложить им в качестве доказательств? Неужели это все? Может, стоило сказать им про тему диссертации и про гипноз?

– У нас есть еще кое-что, – уклончиво заметила она. – Но я не буду пока об этом говорить. В конце концов, это не в наших интересах.

Лещинский посмотрел на нее так, что она почувствовала на своих щеках предательскую краску. Он видел ее насквозь.