Читаем Адвокат шайтана. сборник новелл полностью

Тот чердак, на котором я провёл не одно раннее утро и не один поздний вечер, — стал моим вторым домом. Сначала голуби с этого чердака побаивались меня, но потом уже не стали обращать никакого внимания на одинокого странноватого наблюдателя. За эти долгие недели я сроднился с ними. Каждому голубю я дал имя. Только они были свидетелями моих мучительных страданий и неудач во время этой, иногда казавшейся бесконечной и бесполезной, слежки за ней. Их воркование было тихим и бессловесным обсуждением моих действий. Своими совокуплениями они вдохновляли, подготавливали меня к тому, что я увижу и сделаю завтра.

С замиранием сердца я вспоминаю те рассветы, когда я с трепетом дожидался каких-то признаков пробуждения за наблюдаемым окном. Вот дрогнула штора… Через мгновение я хватаю свой бинокль и напрягаю всё своё зрение, чтобы, наконец, увидеть долгожданную сцену. Раздвинув шторы, она появляется в окне. Я изучил все её ночные одежды! Я всматриваюсь вглубь её спальной комнаты. Мой оптический взгляд скользит по стенам, картинам, трюмо, шкафу, убранству кровати…Где же он? Может, проснулся раньше и готовит кофе на кухне? А я не могу этого видеть, так как окна кухни выходят на другую сторону дома. Вижу только её… Но я-то знаю, что он должен быть с ней! Если не сейчас, то в другой раз! И опять начинается всё заново. Вечером или рано утром я вновь иду к его или её дому — взбираюсь на дерево под его окном, либо тихо крадусь на чердак, стараясь не спугнуть своих сизых соседей. Опять и опять меня ждала неудача. Я был уже на грани нервного срыва. Были моменты, когда хотелось бросить эту затею — так всё казалось безнадёжным. Но вот судьба предоставила мне шанс! Мои усилия дали плоды. Я раскрыл место их тайных любовных свиданий! И завтра будет подведён итог моих усилий…

Представить только! Уже завтра в это же время я буду писать на следующих страницах моего дневника о том, как я увидел их! Вернее, что я увидел. Какие чувства я испытал, глядя на их обнажённые красивые тела! Какие силы во мне проснутся от этого головокружительного запаха человеческой похоти…


В пустынном коридоре городской прокуратуры, тускло освещённом сиротливой лампочкой, звонко раздавался треск одинокой печатной машинки из кабинета следователя Королёва. К девяти часам вечера только он и прокурор продолжали работать. Последние сотрудники и посетители ушли уже около двух часов назад.

Павел Королёв допечатал очередной лист и резко выдернул его из машинной каретки. Утомление, обычное в конце рабочего дня, удвоенное монотонной работой, заставило его прерваться. Он встал и, разминая пальцы, прошёлся по своему кабинету. На столе, заваленном бумагами, отыскал пачку сигарет и, взглянув внутрь, тут же выкинул в мусорное ведро.

— "Уже вторую начинаю за сегодня, — сказал про себя Павел и достал из ящика стола новую пачку сигарет, — надо бы бросить курить и заняться спортом".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза