Адвокат вольного города.7

— А он захочет наложить на этот особняк лапу после того, как я проверну сделку, сошлётся на право патриарха обращаться к любому имуществу любого члена клана и рода.

— Ну, надо полагать, что Вы против этого что-то придумали?

— Придумал, конечно. Выведу в дипмиссию, придам статус экстерриториальности и внекустовской юрисдикции и всего делов-то. Вообще меня печалит, что моя семья на этот особняк положила в своё время «болт». Ну, то есть… Почему только у меня ёкнуло сердце от существования и бесхозности старого дома?

Сад был основательно заросшим. Из земли тянулись даже не веточки и травка, а настоящие кусты и деревья, которые росли там, где им вздумается. Не было никаких газонов и дорожки к дому, вернее были, но у корней молодых ещё, но уже уверенных в себе деревьев, которые заявляли, что формируют тут лес.

Среди ветвей пронёсся шелест птичьих крыльев, и я уже знал, что это значит.

…

— Ты радуешь меня, приёмный, — мы были на Изнанке, куда Предок меня выдернул со всей присущей ему деликатностью.

Мы снова были в чёрном-пречёрном лесу, почти бесцветном, мрачном и молчаливом, вероятно, любимом и привычном для Филина месте. Я стоял на земле у корней, могучая птица была на трёхметровой высоте впереди и наверху, так что мне приходилось задирать голову.

— Ты хотя бы при посторонних меня так не называй.

— Как продвигается с отродьем Вьюрка?

— Продвигается. А чего ты выдернул меня? Дом имеет для тебя особое значение?

— Дом как дом… — Филин попеременно приподнимал и опускал то одну лапу и чуть раскачивался, словно ветка была горячей и обжигала ему лапы, но не настолько, чтобы с неё взлететь. — Но это дом согрет несколькими поколениями Филиновых. К тому же в нём есть пара особенных мест.

— Подвал? Башня?

— Почувствовал магическим зрением? — одобрительно ухнул Филин. — Ещё, как ни странно, кухня.

— Так ты рад, что я пытаюсь купить дом?

— Купишь, — уверенно сказал Филин. — Вина своего ты не дождёшься, но купишь.

— Да и пёс с ним, с вином.

— Там твои китайские друзья спрашивали про алтарь в мою честь.

— Было дело. Тебе интересно их предложение?

— Ещё бы, — усмехнулся он. — На поклонении и уважении зиждется моя сила и процветание. Запоминай.

— Что?

— Здание на пустом участке. Размер четыре на четыре метра, примерно. Участок пустой и ровный, обнесённый забором.

— Участок, здание, пока не понял.

— Просто запоминай.

— Ладно. Материал стен? Кирпич, дерево, бетон?

— Пусть будет классический кирпич.

— Высота?

— Ну чтобы человекам внутри было стоять комфортно.

— Крыша?

— Четырёхскатная.

— Чем-то венчать крышу? — спросил я его, а он отмахнулся.

— Ты отвлекаешь от главного. Помещение внутри пустое. Но в центре каменная или кирпичная, вроде как столик — возвышенность.

— Собственно, алтарная площадка? — предположил я.

— Да. В центре площадки углубление под свечу. Обычная такая свеча. Стены все ровные и пустые, только пусть побелят, чтоб белое было. Когда построят, то пара-тройка старейшин выгонят всех, зажгут свечу, позовут меня.

— Зажгут, выгонят, — запоминал я.

— Свеча — это чистая энергия, хотя и маленькая. Я найду их по пламени и на дальней от входа стене, на белой ровной плоскости проступит моё изображение.

— Типа фотки? Большое?

— Увидишь, — сварливо ответил Филин. — И могут приходить, оставлять возле горящей свечи перья птиц и говорить со мной, это и будет поклонение. Только пусть территорию запирают и назначат ответственного, а то пацанва всё засрёт, проходили уже такое.

Я кашлянул.

Филин открыл глаза, потому что говорил он с величественностью и большим для себя удовольствием.

— Я порадовал светлейшего князя Филина китайцами?

— Признаться сначала, я к твоим с ними общениям относился без энтузиазма.

— А особняком?

— Тоже, — вынужденно признал Предок.

— Тогда можно считать, что я вышел из опалы?

— Твоя семья всё ещё должна почти полмиллиона.

— Работаю как могу, тем более, что этот особняк и Вьюрковский — это части твоего плана.

— Возможно ты догадываешься, но я иной раз могу читать твои мысли.

— Ага. Ты круче КГБ.

— Буду считать это за комплимент. Так вот. Несмотря на это, твои поступки кажутся мне… Как это назвать? Попахивающими идиотизмом.

— Я тебя когда-нибудь подводил?

— Да.

— Ну, значит больше не буду. Ладно, раз уж выдернул, скажи, что такое макр «молния и радуга»? На кой они Вьюрковскому?

— Макр для тебя и даже для меня особой ценности не представляет, он нужен для странников между мирами. В нём есть проводящие элементы, существующие сразу в несколько Вселенных. Так-то штука мощная.

— Вьюрковский собирает тысячу штук в качестве оплаты какому-то мутному хрену.

— Колоссальное количество!

— Догадываюсь. Что он хочет купить?

— Информация скрыта… Не в смысле, что я от тебя скрываю. Они скрывают это от всех любопытных глаз и не только глаз. Но ты с этим хреном ещё познакомишься.

— Когда? И с чего это мне с ним знакомиться?

— Если выиграешь у Вьюрковского, всё сам увидишь.

— Перестань держать меня за фраера, птица-переросток! — свой негодующий выкрик я заканчивал уже в саду. Долбаный Филин выкинул меня обратно, даже не попрощавшись.

Танлу-Же бродил вокруг дома, лавируя вежду деревьями.