Адвокат вольного города 8 (СИ)

— Получается, что так. Мы закончили разговор? Ты куда-то нас закинул, перенёс магией?

— Туда, где ты меня не убьёшь, — я вышел из машины и был готов запустить иллюзию, которая не даст степняку меня укокошить.

— Тогда тебе придётся убить меня, — степенно возразил охотник.

— Вьюрковский — мой враг.

— Ты же его родственник, самый близкий, раз унаследовал. Мы не всё понимаем, но это даже нам понятно.

— Он мой враг, я его враг. Я его убил и получил его домен в качестве трофея.

— Каким образом?

— Было очень сложно, не скрою. И теперь я получил его имущество и статус, как военную добычу. И я считаю, что победитель не отвечает за грехи побеждённого.

— Да, возможно, что это что-то меняет, — Кабыр тоже вышел из машины. — Чем ты можешь подтвердить свои слова?

— У Вьюрковского нет могилы, он не похоронен. Стал бы я допускать такое к родственнику, которого уважаю? Потом он же несколько раз на меня покушался. А его слуги до сих пор хотят меня грохнуть.

— Слова твои гладкие и сладкие. Но на то ты и адвокат.

— Кабыр, я за Степь, ведь работаю на великого кагана Юбу. Да и вообще, чего гадать, пошли туда, тебе боевики подтвердят, что я им не друг.

— Они могут говорить неправду.

— Они не станут говорить, вообще никаких слов, а попытаются меня пристрелить. Это будет достаточно убедительно?

* * *

Раскачанный употреблёнными во внушительных количествах и качествах макрами, верный Шило возвратил нас на Лицо вместе с машиной, только сильно тряхнуло её. Правда, для начала на улицу Вестминстерскую, чтобы авто бросить, зайти в дом и прихватить ружьё.

Двойной прыжок и мы оказались в районе особняка, но не прямо рядом, потому что там уже могут поджидать, а в полукилометре.

Появились и просто остановились на краю дороги. Менее чем за минуту Кабыр осмотрел горизонт и показал пальцем на кусок поля.

— Там засада.

Вот как он увидел?

Боевики не подкачали. Никто не стал к нам ехать, спрашивать документы, как в прошлый раз. Без прелюдий прогремел выстрел, мы мигом залегли, я ощетинился ружьём хотя по-прежнему не представлял, куда палить.

Боевики выстрелили мимо и не факт, что это был «предупредительный». Просто расстояние приличное, а хорошее оружие у боевиков забрали спецслужбы, вот и промазали.

На случай попадания у меня был бронежилет, который, конечно, стопроцентной гарантии не даёт, но шансы повышает.

— Тебе хватило, Кабырчик? — мы лежали в поле, мне в ноздрю попала былинка. — Или может ещё подождём, пусть они поближе подберутся и попробуют ещё разок?

— Ладно, возвращай нас назад, стреляющий адвокат.

Мы встали, оперившись о забор дома, откуда недавно вышел Кабыр.

— Мне теперь надо крепко подумать, Аркадий.

— А ты подумай знаешь о чём, Кабыр-джан? Те степняки, которых твои заказчики уже похоронили, пропавшая родня, по большей части жива.

— Почему ты так решил? Мы считаем, что Вьюрковский как злой колдун использовал их в тёмных ритуалах. Или тебе что-то известно? А если известно, то какой же ты враг ему, если соучаствовал?

— Да не соучаствовал я, Кабыр, ну что ты заладил? Во время конфликта с ним я собирал информацию, вёл разведку, вот и узнал. У него есть тайный ход на Изнанку, где пленные степняки вели добычу полезных ископаемых. Один свидетель показал, что смертность там небольшая, они работают под магическим подавлением, ничего не понимают, не сбегают, но оно же поддерживает в них жизнь и оберегает.

— Думаешь, они живы? — с надеждой засопел Кабыр который хотел услышать что-то определённое.

— Всего обещать не могу, но какая-то часть, большая от исчезнувших, да, живы, хотя им и потребуется медицинская помощь.

— И это, само собой, тоже нельзя проверить, потому что те, якобы живые, тоже за спинами вояк-бояк?

— Да.

— И ты хочешь, чтобы воины Степи тебе помогли с ними расправиться?

Я вздохнул.

— Ты не дипломат, Кабыр, а охотник. Но степные вожди на это не пойдут.

Он несколько секунд размышлял над моими словами, затем завершил наше общение на сегодня:

— Ладно. Это был сложный разговор, поэтому я лягу спать. Если захочешь связаться со мной, то уже знаешь, где меня найти.

И он просто повернулся ко мне спиной и ушёл.

Этот день проехался по мне как каток-асфальтоукладчик. Активировав Шило, я провалился прямиком в пещеру, где, хаотично скинув одежду, погрузился в озеро, чтобы оттуда торчали только глаза и ноздри.

Вспоминаются приписываемые Высоцкому строки, что-то вроде: «Залезу в ванну, кран открою. И просто смою этот день».

Уважаемый автор, кто бы Вы ни были, как я Вас понимаю!

* * *

Несмотря на долгий крепкий сон, я был здорово вымотан стремительной каруселью последних событий и поэтому вошёл в заведение с цветастым названием «Павлин» почти в середине дня уже усталым.

Узнать своих «конкурсантов» было легко. Шестеро здоровенных парней, которые смотрели друг на друга букой, а на остальных — ещё большей букой, занимали длинный стол, причём расселись таким образом, чтобы между ними было пионерское расстояние. Ну да, они всё из разных мест.