Адвокатская этика (СИ)

Накинула полотенце на плечи, пряча от его жадного взгляда самое лакомое.

— Я не выдаю своих секретов.

— Да? Ладно.

Когда-то карие глаза Андрея стали совсем тёмными, почти чёрными.

— Зачем ты сюда пришёл?

— Захотел.

— Так не терпится? — пыталась задеть его.

Андрей не повёлся.

— Это слово больше подходит для подростка, не способного угомонить свои гормоны, — он понизил голос до гипнотического шёпота.

От этого шёпота по моему телу пробежали мурашки.

— В моём случае больше подходит другое слово…

Он подошёл близко. Опасно близко. Я подняла голову, встретилась с хищным цепким взглядом.

— Какое? — сглотнув, тихо спросила я.

Как бы не старалась казаться невозмутимой, голос предательски дрогнул, выдавая меня с потрохами.

— Тяга, — Андрей ладонью отодвинул край полотенца, подцепил пальцем лямку купальника, но не стягивал, лишь продолжал держать её в своей руке. — Меня тянет к тебе, Оля.

— А меня к тебе — нет, — подло врала.

— Да? — усмехнулся он. — И поэтому ты сказала мне про бассейн, назвала адрес? Или ты это сделала ради того, чтобы я побегал за тобой?

Низкий бархатный голос и энергетика этого мужчины напрочь отбили желание дерзить.

— Я тебе не мальчик, Ярцева. Эти игры не по мне.

Я смотрела на его пальцы, держащие лямку. Осторожно накрыла их ладонью, расцепляя и высвобождаясь.

— Пойду в душ. Хлорка очень сушит кожу.

Отошла к скамейке, забрала косметичку с шампунем и гелем для душа и как можно скорее спряталась в душевой. Захлопнула дверь, прижалась к ней спиной, приказывая сердцу угомониться, но оно продолжало биться как сумасшедшее.

Провела рукой по влажному лицу и волосам, пальцы тряслись. Отчего?

Запах терпкости и горечи остался на пальцах. Невероятный запах. Его запах.

Какое-то помутнение… Странное желание вернуться или впустить его — не знаю, что это было. Но это было что-то немыслимое, нездоровое, ненормальное.

Вдохнула. Выдохнула. Мне нужен был душ… Холодный душ, отрезвляющий. Словно опьянённая, я скрылась за перегородкой одной из открытых кабин. Повесила косметичку на крючок, скинула на пол купальник и включила воду. Подставила лицо прохладным струям, жадно дышала, усмиряя шарашащий пульс. Дверь отворилась.

Я вздрогнула.

— Гордин, это женская душевая! — крикнула гневно. — Если тебе нужно охладиться, то иди в мужскую!

Услышала, как что-то лёгкое упало на скамейку в предбаннике. Сразу догадалась, это пиджак. У

меня перехватило дыхание. Лязг пряжки ремня режущим звуком пронзил моё тело, словно тысячи игл.

Сжала руки в кулаки, сильно напрягла, заставляла себя сосчитать до пяти. Это всегда помогало.

Так я быстрее приходила в чувства.

Один… два…

Тихие шаги приближались.

Три… четыре…

— Пять… — прошептала беззвучно, и моих нервных пальцев коснулись тёплые мужские ладони.

От неожиданности сделала шаг назад и упёрлась спиной в каменную горячую грудь.

Жар его кожи проник в меня тут же, впрыснул в кровь адреналин. Гордин зарылся лицом в мои волосы, опаляя затылок горячим дыханием. Его руки скользили вверх по моим.

Мурашками покрылись локти, плечи, которые он стиснул так сильно, что я чуть не вскрикнула от боли.

— Ты меня с ума сводишь… — хрипло прошептал он мне на ухо и бессовестно принялся целовать шею.

Я часто задышала, сильнее наклонила голову позволяя его губам касаться самых чувствительных точек.

Это было сильнее меня. Он был сильнее меня. Как бы я не протестовала, как бы не держала оборону, он шёл напролом, слой за слоем срывал с меня броню.

Он привык побеждать..

— Хватит играть со мной, ты тоже этого хочешь.

Я должна была возразить, но не могла. Онемела.

— Если хочешь, чтобы я ушёл — просто скажи.

Его губы целовали мои щёки, скулы, а руки ласкали живот, поднимаясь к груди.

— Просто скажи…

Он привык побеждать…

И он победил.

Я развернулась, судорожно выдохнула ему в губы, и он тут же нагло ими завладел.

Целовал так, как никто никогда не целовал. Каменное мускулистое тело вжимало меня в плитку перегородки.

Я не могла накричать на него, оттолкнуть или дать пощёчину. Моё тело отказывалось мне подчиняться. Оно всецело подчинилось ему.

Андрей был невероятно сексуален, горяч, он заставлял меня стонать так громко, так пошло, и я готова была сгореть со стыда, должна была сохранить хоть каплю здравого смысла, но Гордин безжалостно лишал меня рассудка.

Мёртвой хваткой его пальцы впились в мой затылок, не давая шанса вырваться.

Целовал неистово, будто мучился жаждой и никак не мог напиться. У меня сносило голову, разум отключался, обостряя все чувства, эмоции.

Раскинула руки, царапала ногтями скользкую плитку, наивно надеясь за неё ухватиться.

Андрей стиснул мою грудь, покрывал поцелуями шею, подбородок, опускаясь ниже. Всё ниже и ниже, заставляя меня дрожать, как тростинку. Всё ниже и ниже, обжигая мою кожу жадными поцелуями, вынуждая меня кусать губы в кровь, чтобы не закричать от удовольствия. Всё ниже…

пока я инстинктивно не откинула голову, прижимаясь затылком к стене и не начала задыхаться от блаженства.

— Да… — единственное, что смогла произнести.

Закатила глаза, запустила пальцы в его волосы, прижимая к своему животу.

Сумасшествие… Это какое-то сумасшествие… Что мы делаем?