Адвокатская этика (СИ)

— Боюсь, суд может неправильно расценить мой мотив. Именно мой. Я заинтересована в наказании Антипова куда больше, чем это может показаться на первый взгляд.

— Я не понимаю… — простонала Лиза.

— Скажи, откуда ты про меня узнала? — начала задавать наводящие вопросы, чтобы понять, насколько Лиза осведомлена.

— Сам Дима сказал. Что вы ругались, якобы, вы его провоцировали, и, якобы, он всего лишь дал вам пощёчину за длинный язык, а вы вывернули всё так, будто он издевался над вами. Из-за этого ему пришлось уехать на шесть лет.

— Что? — опешила я. — Что ты сказала? Ему пришлось уехать?

Меня больше удивил не тот факт, как он переврал причину нашего расставания, а то, что скрыл от молодой жены существенный кусок своей биографии.

— Да… Дима говорит, ему пришлось уехать, а потом он вернулся…

Её огромные голубые глаза забегали. Кажется, глупышка начала догадываться.

— Он был в тюрьме, Лиза. И загремел он туда из-за нападения на меня.

— Мамочки, — пропищала она и совсем расклеилась. Спрятала лицо в ладонях, разразилась в громких и горьких рыданиях.

Я успокаивала её, как могла. Словами не передать, что в этот миг творилось в моей душе. А в её?

— Боюсь, моё появление в качестве твоего адвоката всё усложнит. Есть риск, что суд расценит это предвзято, — аргументировала я.

ЕСЛИ бы я была уверена на сто процентов в успехе этого дела, я бы обязательно взялась.

Но… я не могла быть уверена в своём оппоненте, судье. Заинтересованное лицо выступает против бывшего мужа, что это: всего лишь моя работа или личный мотив? Спишут, разумеется, на второе.

— Дай мне время подумать. Один-два дня, — попросила я, не спешила отказывать. — Мне нужно обратиться к архивам, посмотреть, были ли похожие прецеденты, и чем всё закончилось.

Возможно, посоветоваться с кем-нибудь.

Вот только с кем? В коллегии мне тут же скажут — отказывайся от дела и не ломай себе голову.

Но я не могла отказаться. В огромных голубых глазах этой девчонки я видела себя.

Глядя на неё, я заново проживала свою боль. Откажусь, что с ней будет? Найдёт ли она толкового адвоката? А если испугается и вернётся к Антипову? Что тогда он с ней сделает?

Если я отойду в сторону, может случиться трагедия. И эта трагедия будет на моей совести…

3

Ольга

Прежде чем проводить Лизу, я убедилась, что она не вернётся домой к мужу-тирану.

Лиза сказала, что какое-то время поживёт у подруги, а Дмитрию соврала, будто отправилась навестить дальнюю родственницу.

Она ушла. Я осталась одна в своём кабинете. Попросила помощницу перенести все звонки на завтра, мне нужно было подумать в тишине и спокойствии.

Найти похожее дело оказалось большой проблемой. Я обзвонила коллег, даже потревожила своего университетского педагога, у которого был колоссальный опыт, и на практике он повидал многое.

— Очень щепетильный вопрос, Оля, — деликатно прокомментировал мою историю профессор. -

Твои подозрения имеют место, и опасения — тоже. Я бы на твоём месте порекомендовал клиентке другого адвоката.

— Я это понимаю, — обречённо сказала в трубку. — Но мне нужен тот, кто стопроцентно доведёт дело до конца.

— Стопроцентную гарантию тебе не даст сам Господь Бог, — усмехнулся он.

Я пропустила эту ремарку мимо ушей, продолжая настаивать на своём:

— Мне нужен лучший адвокат.

Мы так и не сошлись на каком-то едином решении. Чувство безнадёги накрыло меня с головой. Я

решила, что пора взять недолгую паузу и хотя бы на пять минут отключить голову, чтобы эмоции меня не обуяли. Вышла в приёмную налить стакан воды, и встретившись с восторженным взглядом Надежды, уставилась на неё.

— Представляете! — начала помощница, оторвавшись от монитора компьютера. — Гордин выиграл невероятно сложное дело! В нашем профессиональном сообществе весь день только об этом трезвонят!

— Что?

Мы виделись сегодня в суде, и если моя победа стала чем-то обыденным, то победа Гордина обернулась триумфом. Интересно… Что же там было за дело? Или важно другое: что такого провернул Гордин, отчего сейчас купается в овациях?

— Ольга Викторовна, если бы вас не было, Гордин был бы моим кумиром! — сделала странный комплимент Надя.

Вот только вопрос — кому: мне или Гордину?

— То есть… — замялась она, поняла, что сморозила глупость. — Я имела в виду, что вы — лучшая! Я

вами восхищаюсь! Когда получу диплом, мечтаю стать такой же, как вы, но…

— Не нервничай, Надь, — тихонечко засмеялась я. — Если мы с Гординым друг друга недолюбливаем, это не значит, что при мне ты должна умалять его достижения.

— Он… — в глазах помощницы восторг нарастал в геометрической прогрессии.

— Он — гений. Это факт.

— Он — Бог юриспруденции! — понесло мою Надю.

Я прыснула, покачала головой и вернулась к двери в свой кабинет.

— И потрясающий мужчина… — долетел до меня мечтательный шёпот.

Я закатила глаза. Ох, Надя, Надя. Ты ещё совсем молодая и неопытная, такая же как Лиза… Гордин таких, как ты, проглотит, даже не пережёвывая.

Сколько женщин из-за него страдали? Вешались на шею, влюблялись по уши, но самые отважные