Адвокатская этика (СИ)

Я была рада, что Лиза слушалась нас с Андреем беспрекословно. Больше, конечно, с ней беседовал Гордин. Я в основном присутствовала в качестве человека, готового поддержать и посочувствовать. В такие периоды женщинам, пережившим насилие, это очень нужно.

Мы сделали всё, как велит буква закона. Наконец-то. Мысленно то и дело возвращалась в тот день, когда впервые увидела Лизу. Как спрашивала, а была ли она в полиции? Почему не зафиксированы следы побоев? Тогда напуганная девочка и подумать об этом не могла.

Страх и нелепая наивная надежда, что всё изменится, сыграли с ней злую шутку.

Зато теперь, снова обжёгшись на собственной надежде, Антипова с уверенностью доверилась своему адвокату и мне, и мы сделали всё как полагается.

Мы сидели в кафе, пили чай, я заказала Лизе пирожное. Хотелось хоть как-то поднять бедняжке настроение.

— Что теперь будет? - спросила она трагично, ковыряя вилкой шоколадный бисквит.

— Теперь, Лиза, мы точно доведём начатое до конца. Это будет не просто развод, против твоего мужа заведут новое уголовное дело. Аморальное поведение станет поводом для выписки из квартиры. Сейчас я уверен в нашем успехе, как никогда, - спокойно пояснил Гордин.

— Аучитывая предыдущую судимость, мало ему не покажется, - добавила я.

— Дима сбежит. Я уверена, он уже бросился в бега, - тревожно сказала Лиза.

— Мы не исключаем этого, но тут уже работа правоохранительных органов. Нам остаётся довериться им и ждать, - проговорила я как можно мягче. - Но домой тебе возвращаться нельзя.

По крайней мере, пока Антипова не возьмут под стражу.

Лиза резко перевела на меня несчастный взгляд.

— А куда мне? К Наташе нельзя, муж знает адрес подруги.

Мы втроём переглянулись. Гордин задумчиво сощурился, прикидывая в уме варианты.

— Есть одно место, - негромко предложила я.

Две пары глаз уставились на меня с интересом.

— Есть кризисный центр, там принимают женщин и детей - жертв домашнего насилия.

Оказывают помощь, в том числе и психологическую. Но самое главное, они предоставляют временное проживание. Здание охраняется, и Антипов точно не додумается там тебя искать, —

обернулась я к Лизе. - А если догадается и рискнёт - его не пустят.

— К тому же у сотрудников будут сведения, что этого человека ищет полиция, -подхватил Андрей.

— Да, - подтвердила я его слова. - В этом месте, Лиза, тебе ничего не будет угрожать. Но пока ты должна беречь себя, лишний раз не выходить на улицу. В институт пока тоже не стоит ездить.

Лиза радостно закивала, воодушевлённая этой идеей. Решив, что не стоит зря тратить время, мы допили чай и поехали в кризисный центр.

Я решила подстраховаться и заранее позвонить замечательной женщине – штатному психологу центра - Татьяне Ивановне. Именно она вытащила меня из депрессии после нападения. Год работы с ней принёс свои результаты: она смогла научить меня снова жить, смогла научить принять новую реальность. Переключила вектор внимания на работу – я была безмерно благодарна этой женщине.

Она помогла мне снова полюбить себя: как профессионала и неплохого человека. Но что ей, увы, не удалость - это помочь мне снова полюбить себя, как женщину.

Не удалось ей... Но удалось грубому, циничному мужчине, который оказался совсем не таким. Я с нежностью посмотрела на Андрея, забыв обо всём. Это было секундное прозрение, но настолько яркое, что у меня перехватило дыхание.

— Ольга Викторовна, что с вами? - заметила моё изменение Лиза.

Я легко ей улыбнулась и, приобняв за плечо, повела к машине.

— Всё хорошо, Лиза. Просто... воспоминания нахлынули...

Мы стояли в холле центра и ждали, пока администратор оформит все необходимые бумаги. Лиза всё время оглядывалась, сжималась и всё больше закрывалась от нас с Андреем.

— Тебе неуютно? -беспокоилась я.

— Немного...

Вокруг нас ходили женщины, все они были разные: затравленные и уже спокойные, чего-то ожидающие и в меру общительные. Кто-то играл со своими маленькими детьми, кто-то сидел в кресле и читал книгу - всех этих женщин объединяло одно: они бежали от домашнего насилия.

Они спасали себя. Себя и своих детей. Искали информацию в интернете, обращались за советом в социальные службы - они делали всё, чтобы помочь себе.

Не надеялись на то, что мужья или сожители изменятся. Они уже перестали надеяться —

прозрели, всё поняли и сделали это вовремя, не допустили беды. Перестали искать оправдания, а начали действовать. Они нуждались в помощи и не стеснялись её просить, и это уже огромная заслуга.

— Послушай, - сказала я миролюбиво и развернула Лизу за плечи лицом к посетителям.

— Все эти женщины очень сильные. Они кажутся подавленными, несчастными, слабыми, но они сильные. Каждая. Они решились на этот непростой шаг - уйти от абьюзера, даже если продолжали его любить. Они перестали оправдывать его, перестали бесконечно прощать и винить себя в случившемся. Если мужчина поднял на женщину руку, если он переступил черту дозволенного -

этому нет оправдания. Если он садист - этому нет оправдания. От таких только бежать. Бежать без оглядки и без сожаления. А на это способны немногие.