— Будто выбор был велик, — девушка засмеялась, и на несколько мгновений всё стихло. — Слушай, Искра. Ты его это… Не перебрала с наркотиком? Вдруг парень концы даст.
— А тебе бы хотелось, чтобы он продолжал чушь всякую трындеть? Нет уж, потом спасибо ещё скажет, когда эффект пройдёт. Наркотик притупляет боль от раны.
— Не обольщайся, Мистле. Срок ему до утра. Потом разговор будет коротким.
— Повторишь это ещё раз, Гиселер? Как будто одного раза не хватило. Разве тебе самому не интересно выпытать у него кто он?
— Ладно, будет видно утром. Спать пора, — буркнул тот, кого назвали Гиселером. — Неплохо сегодня мы награбили. Заслужили отдых.
Он не мог шевельнуться, не мог закричать, шевельнув пересохшими от жажды губами. Горло сводило, жгло огнём, ноющей болью оседая во всём теле. Ещё какое-то время вокруг него были слышны голоса — приглушённые и далёкие. Попытка поднять руку ничем не закончилась. Он её просто не чувствовал. Не мог даже сдвинуть к краю кровати одеревеневшую конечность. Внутри что-то загорелось, укусило за внутренности, скрючило тело дугой, и Кирилл вновь провалился в беспамятство. Уже не различая, это наркотик виноват или же кошмар, вновь бесцеремонно вторгнувшийся в опьянённые дурманом мысли.
***
Солнечный луч пробился сквозь щель ставни, скользнул по пыльной подушке. Кирилл скривился, шевельнул рукой, ощущая вернувшуюся чувствительность. Приподнялся и сел, прощупав пальцами место предполагаемой раны. Облегчённо выдохнул, когда увидел лишь небольшой шрам, пересекавший правый бок.
— Исцеление всё-таки сработало?
— Ага, судя по твоему вполне теперь здоровому рылу, — донёсся до него низкий голос. — Магией владеешь никак? Раз рана так быстро зажила.
— Где я? И кто ты? — Кирилл запахнул полы куртки, убирая с зажившей раны пропитанный кровью кусок ткани. Взглянул на темноволосого парня с пурпурной повязкой на голове.
— Ты приполз к нам под дверь, истекая кровью, словно побитая дворняжка. И вопросы здесь задаю я. Кто тебя послал?
— Послал? Меня никто не посылал, — скривился Кирилл, поднявшись на ноги. — Слушай, отдай мне мой меч, и я уйду. Спасибо и всё такое, но мне нельзя здесь задерживаться.
— Воля твоя, — развёл руками Гиселер и подошёл вплотную. — Забудь про то, что здесь видел. Всё равно нас уже здесь не будет. Тебе повезло, что очнулся. Иначе… Ну, тебя бы добили.
— Как великодушно, — хмыкнул Кирилл, сжимая меч в руке. — Здесь поблизости есть деревенька какая-нибудь?
— Угу. Миль пять. Пройди по тропинке, на повороте у огромного валуна сверни налево, пройди вдоль ручья и выйдешь на большак. В лес забредать не советую. А теперь вали отсюда, пока я не передумал.
И Кирилл свалил, не желая и дальше испытывать судьбу и удачу. Бросил взгляд на задний двор избы, заметив в тени деревьев трех парней и двух девушек в причудливых и разноцветных одеждах, в спешке седлавших коней. Коротко стриженная махнула ему рукой. Он не знал, кто они такие до тех пор, пока часы спустя не зашёл в деревеньку, надеясь найти хоть какую-то работу, чтобы не умереть с голоду. В таверне только и шли разговоры про банду Крыс, которая наводит страх на всю округу. Услышав, что банда состоит из молодых парней и девушек, Кирилл сложил два и два. Чертыхнулся и поспешил уйти прочь. Остановился у доски объявлений, изучая приколотые к ней листки, пожелтевшие на солнце.
— Бред, бред. Кто в своём уме будет вообще рассказывать про колики в животе? Пропавшая собака, ревнивый муж, соседская драка, похороны. Это вообще не разобрать, — Кирилл сжал пальцами переносицу, раздражённо хмыкнул, заметив в углу доски новенькое объявление. Сорвал листок, вчитываясь в содержимое.
«Ищу помощника для рубки леса, так как моего бывшего напарника задавило дерево. Работа с раннего утра и до позднего вечера. Ночлег и еда будут вычитаться из оплаты за работу. В случае согласия, загляните в хату у реки, спросите Хиска. Если же вы лодырь и хлюпик, держитесь подальше от моего дома. Собаки у меня нынче злые».
Кирилл чертыхнулся, разочарованный тем, что это не заказ даже на одного утопца.
Скомкал листок и направился вдоль улицы, высматривая двор лесоруба. Через несколько минут поисков Кирилл остановился у деревянного заборчика. Кмет, чей возраст не превышал пятидесяти лет, поднял голову, взглянув на гостя.
— Заблудился, парень? Чего надо? Иди своей дорогой! — спросил мужичок без акцента.