Aedd Ginvael (СИ)

Солнце нещадно палило. Небо, на котором не было ни единого облачка, синим океаном растянулось над головой, обрываясь у горизонта. Отряд конников остановился у обочины, оглядывая пространство впереди.

— Мы на месте, — молвил командир, взглянув в удивлённые глаза поэта. — Дальше нам дороги нет, милсдарь Лютик.

— Что? Вы шутите? — ответил трубадур, удивлённо вскинув брови. — Почему?

— Далече мы не двинемся. Различаете речку впереди, что на солнце блестит? Энто Ленточка наша. Мы договорились вас проводить только до неё.

— И что? Проводите до берега, хотя бы! Я же брода не знаю.

— Было бы что знать, — прыснул один из сопровождавших. — Лето нынче жаркое вышло, вот и обмелела почти вся речушка. Не утопнете.

— Что, духобаб испужались? — передразнил их говор Лютик. — Ну и трусы же вы. Маленьких дриад боитесь. Лес ведь далеко ещё.

— Нет и точка. Дальше мы ни ногой, — командир развернул коня, свистнул. Лютик взглянул вниз, в пойму реки.

— Бывайте, служивые, — буркнул он. — Благодарю за сопровождение.

— Не спешите, — просипел бородатый, взглянув в небо. — Скоро вечереть начнёт и туман с воды вас прикроет. Вот тогда-то и езжайте.

— Это ещё зачем, — едва ли не взвизгнул поэт, нервно сжимая в ладони поводья.

— В тумане, может быть, и промажут, — солдат развернул коня, остановился рядом с командиром. — Токмо редко духобаба промажет, господин.

— Вы меня пугать нанялись? — насупился Лютик. — Ну, бывайте. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

Он пнул коня пяткой, лихо сдвинув шапочку на левое ухо. Направил лошадь вниз по извилистому откосу, напевая песенку под нос. Бросил взгляд на полоску темнеющего впереди леса, сглотнул, услышав за спиной подбадривающие слова вояк прежде, чем те скрылись с глаз долой. У самой реки натянул поводья, смахнул со лба капельки пота и сощурился, прислушиваясь к птичьим трелям вокруг. Конь всхрапнул, когда вошёл в воду, потянул ноздрями горячий полуденный воздух, висевший над болотом. Тревожно заголосили лягушки и в камышах зашуршало, заставив поэта судорожно вздрогнуть. Буквально из-под копыт коня с громким кряком и шумом взлетела утка, едва не лишив трубадура чувств. Сердце зашлось, отбивая ритм.

— Я не доеду, — пробормотал Лютик, опасливо оглянулся, всмотрелся в приближающуюся стену леса. — Умру от разрыва сердца прежде, чем окажусь на другом берегу. Не стрела меня убьёт, не стрела.

Он запел, стараясь так, чтобы голос не дрожал. И сам не заметил, как копыта коня увязли в илистом берегу, как лес зашумел над самой головой, нависая над ним, словно великан. Тишина. Гнетущая и вязкая тишина сдавила виски, от волнения вздулась жилка на лбу, и Лютик всмотрелся в тени деревьев, тщетно стараясь различить среди ветвей какой-либо признак присутствия маленькой духобабы. Его не покидало ощущение, что за ним следят. Яркие картинки торчащих из тела стрел живо мелькали перед глазами, не позволяя расслабиться ни на миг. Слез с коня и снял с луки седла лютню. Присел на поваленный ветром ствол дерева, облизнул пересохшие от волнения губы и провёл пальцами по струнам, разливая мягкую мелодию вокруг себя. Поэт запел, сдул с лица надоедливое пёрышко шапочки, прислушался и ничего не услышал, но почувствовал их присутствие.

— Не стреляйте, — прошептал он, не смея оглянуться. — Я с миром пришёл.

— Ты… не шевелиться, — услышал он за спиной серебряный перелив. Позволил себе медленно обернуться.

— Я друг ведьмака, — пробормотал он, увидев дриаду, притаившуюся в тени дерева. — Знаю, что Gwynbleidd здесь — в Брокилоне.

— Спой ещё, — мягко попросила другая, выйдя из-за зарослей. — Мы показать тебе дорогу. Только…петь ещё.

Он так и сделал, всю дорогу разливая по мрачной чащобе нежную мелодию эльфийской лютни. Остановился, когда сумерки опустились на лес, окончательно погрузив его во мрак. Дриады неслышно шли рядышком с друг другом. Лютик сощурился, различая лишь смутные тени вокруг себя. Едва не упал, споткнувшись о корягу, но маленькая сильная ручка схватила его под локоть, не позволив позорно распластаться на мокрой траве. Что-то белое мелькнуло буквально в сантиметрах от него.

— Лютик?!

— Геральт! — поэт облегчённо выдохнул, и от сердца отлегло, словно с души свалился тяжёлый камень. — Я едва тебя вижу.

— Откуда ты узнал, что я здесь?

— От Трисс Меригольд. Куда ты ведешь меня?

— Сюда. Не отставай. Скоро будем в лагере, — через несколько минут ведьмак продолжил. — Вот так, присядь.

— Чёрт, холодно тут, — поэт потёр локти, ссутулился. — Как ты себя чувствуешь?

— Так ты расскажешь, с чем прибыл?

Наступила неловкая пауза. Поэт затих, не зная с чего начать. Вгляделся во тьму и увидел, как в ночи мигнул зелёный огонёк. В первую секунду слабый и нечёткий, он вдруг вспыхнул, сделался ярче. И, словно приняв эстафету, загорелись новые, сразу во многих местах. Огоньки мелькали в воздухе, пушинками витали в порывах тягучего ветра. Лютик сравнил их со светлячками и вспомнил, что нечто подобное видел некогда на болотах. Тьма не отступила окончательно, но Лютик уже без труда мог различить в тенях неясные силуэты дриад вокруг себя.