Аэлита. Новая волна: Фантастические повести и рассказы

Кортес кивнул. В душе сорокалетнего инквизитора из Толедо жили две страсти: любовь к интригам и религиозный фанатизм. В малых дозах то и другое безвредно, однако Алонсо меры не знал. Когда инквизиторское рвение брало верх, на его лице резко очерчивались скулы, а щеки вжимались, словно целуя друг друга. Если же душа монаха обращалась к мирскому, нижняя губа капризно выдвигалась вперед. Еще ни разу Эрнандо не видел, чтобы эти гримасы уживались вместе.

— Сегодня утром мы должны встретиться с Морской Владычицей, — веско проговорил конкистадор. — Дать ответ на ее загадки или… или изгнать из крепости. Ее присутствие несет искус. Ты ведь знаешь, что такое солдат в походе?..

— Прожорливость медведя-шатуна, жадность крысы, похотливость козла. Я слышал, увещевания фрея Бартоломью возымели действие. Распутница прикрыла срам перьями и морскими раковинами.

Кортес плотно сжал губы. Вновь зазвучали беспокойные шаги.

…Следует оговориться: никто и никогда не мог назвать ханжой Кортеса из Эстремадуры. По крайней мере безнаказанно. Прелести принцессы волновали его в той же мере, что и любого мужчину.

Но раковины!..

О-о, эти раковины! В них-то и заключался кошмар, постигший армию конкистадоров. И в них же таилась надежда.

* * *

Чтобы отправиться в поход, Кортесу пришлось проявить воистину сатанинскую изворотливость. Губернатор, совет по делам Индий, король — все они требовали денег, денег, денег…

Кортес поставил на карту все свое состояние. Он опутал сетью интриг Амадора де Лареса — королевского бухгалтера; втянул в отчаянную игру губернаторов колоний. В результате одиннадцать кораблей под его предводительством отправились в путь и 13 марта (ах, несчастливая дата!) 1519 года высадили десант на поросшем пальмами мысе.

Конкистадоры основали город и назвали его Вилья-Рика-де-ла-Вера-Крус. Длинное мелодичное название, на случай, если их подвиги воспоют в песнях.

Чтобы не испытывать соблазна вернуться, Кортес приказал сжечь корабли. Часть войск осталась в Вера-Крусе, остальные конкистадоры двинулись дальше, вглубь материка.

С этого момента пошли чудеса. Местные жители никак не могли взять в толк, чего от них хотят страшные бородатые люди в железных шкурах.

В сущности, война — штука простая. Дело даже не в арифметике…[3] И не в технологии.[4] Война — это шагистика, логистика и дипломатия. К сожалению, индейцы не пользовались речью, а значит — их нельзя было искушать и предавать, водить за нос и манить ложной надеждой. Кроме того, они не носили одежды. Это обстоятельство казалось Кортесу самым опасным.

Вдумайтесь! Нет богачей и нищих. Нет арабов и евреев, мусульман и язычников, верных и неверных. Нет мельчайших трещинок, в которые так обожает вбивать клинья хитроумный капитан-генерал Кортес. Нет раскола.

Индейцы жили в раю. В раю, где с избытком хватало змей, но яблоки то ли размером не вышли, то ли сорт попался неподходящий.

Скрепя сердце Кортес написал доклад королю Карлу. Конкистадор надеялся, что вопрос разрешится сам собой. И в самом деле: есть Вера-Крус, есть обширные земли, есть переселенцы Старого Мира. Чего еще желать?

А туземцы… Ну что ж… Туземцы так и останутся тенями в ночи. Маленьким народцем. Колонисты будут оставлять для них плошки с молоком, вешать в сенях ножи, шептать обереги.

На крайний случай всегда есть мечи, не правда ли?.. Острые, холодные, но самое главное — железные. Мечи и мушкеты.

…План этот Кортес лелеял недолго. Ровно до того момента, как встретил первого человека, одетого в перья, ракушки и небольшую полотняную ленточку (на щиколотке левой ноги). А еще человек нес за спиной деревянный меч. С лезвием, составленным из острых обсидиановых пластинок.

Напомню еще раз: туземцы не носили одежды и не знали оружия. А значит, с жителями лже-Индии случилось нечто странное. К добру или худу — капитан-генералу предстояло это выяснить.

Вернувшись в Вера-Крус, испанцы обнаружили, что город пуст. Люди покинули его, лишь в городской тюрьме томился еретик Илирий. Кто он, откуда взялся — никто не помнил. Солдаты пожимали плечами, когда их спрашивали о греке.

Через несколько дней пришла Морская Владычица с посланием от ацтекского короля. Поскольку речью ацтеки не пользовались, послание было зашифровано в танце.

К сожалению, разгадать его испанцам оказалось не под силу.

* * *

— Визит Владычицы следует отложить, — осторожно начал падре Алонсо.

Капитан-генерал промолчал, и святой отец продолжил:

— Ее пляски не имеют смысла. В свой первый визит она скакала вокруг лагеря на одной ножке. — Губа Алонсо предательски дрогнула, но скулы взяли свое. — Искус?.. Несомненно! Нам пришлось отдать приказ о недопустимости плотских сношений с местными… м-м-м… жительницами нехристианского вероисповедания.

Кортес опять промолчал.

— А потом? — Понсе сплюнул. — Что за мерзость, прости господи!.. Знать бы…

— Так что же ты предлагаешь? — не выдержал конкистадор.

О, если бы толедские грешники в этот миг видели скулы отца Алонсо! Ужас превратил бы их сердца в носовые платки!