Аэрофобия 7А

– Нет, на это уже нет времени. План был таков: на борту самолета вы привлечете внимание своим неадекватным поведением, что вы и сделали несколько раз. Затеяли ссору с бортпроводником. Даже набросились на воздушного маршала. И все время пытались манипулировать психикой стюардессы, чтобы спровоцировать крушение самолета.

– И кто это подтвердит?

– Я, конечно. – У Кайи тряслась нижняя губа. – Я записала все наши разговоры.

Она достала крошечный сотовый телефон из внутреннего кармана пиджака.

– Вам конец.

Матс с трудом сглотнул.

– И вы считаете, этого достаточно, чтобы убедить службы ввести всеобщие психологические тесты для экипажа и пассажиров?

На которых Клопшток заработает миллионы.

Кайя кивнула.

– Возможно, вы в Аргентине не слышали, что через несколько недель в Европе будет рассматриваться закон, предписывающий обязательный психологический предполетный контроль. Как вы думаете, как решат депутаты, если услышат, что сотни пассажиров чудом избежали сегодня гибели? И что подобный сценарий будет возможен в будущем, потому что рутинные тесты исключат попадание на борт таких психических бомб замедленного действия, как я, и таких склонных к суициду пассажиров, как вы.

Склонных к суициду?

Матс указал на стакан с жидким никотином.

– Я должен это выпить? Чтобы все выглядело, как самоубийство?

Как окончательное доказательство моего психоза. И чтобы исключить меня как свидетеля.

– Таков был план.

– Это сумасшествие. Как вы это себе представляли? Что я добровольно это сделаю?

– А разве вы когда-нибудь делали что-то добровольно, доктор Крюгер?

Неле.

Матс снова увидел ее перед собой – распахнутые глаза, выражение муки и боли на лице. И тут же услышал ее крик.

– Где моя дочь? Что вы с ней сделали?

– Я не знаю, – ответила Кайя не моргая, не отводя взгляда, не подавая ни одного сигнала, уличившего бы ее во лжи.

– А кто же тогда знает? – спросил Матс. – Кто все это спланировал?

– Сейчас это не важно. Скоро это уже никого не будет интересовать.

Матс тщетно пытался понять загадочные слова Кайи.

– Вы думаете, вам это удастся? Никогда в жизни. Кто-то все равно задастся вопросом, почему моя дочь исчезла именно в тот день, когда я сорвался на борту самолета.

Кайя сделала еще одну затяжку и выдохнула дым ему в лицо.

– Возможно. Но затем полиция обнаружит у вас в квартире в Буэнос-Айресе ноутбук. С программой симулятора полетов, на которой вы отрабатывали исключительно этот маршрут. К тому же следователи наткнутся на мейлы между вами и Францем Уландтом.

Водителем Клопштока? – промелькнуло у Матса в голове. Если ему не изменяла память, это было имя, которое выяснила Фели.

– Душевнобольной веган, который мечтает отобрать у беременных женщин их младенцев в знак протеста против молочного производства. Вы поддержали его в желании реализовать этот план с вашей дочерью. Снабдили деньгами и камерой.

– Но это неправда.

– Согласно данным в вашем компьютере – правда. Вы больной человек, доктор Крюгер. Вы так и не смогли смириться со смертью жены и поэтому эмигрировали. Ваша дочь ненавидит вас, и вы не можете свыкнуться с мыслью, что у Неле скоро появится семья, в то время как вы свою потеряли.

– Чушь!

– Но общественность истолкует это именно так, да. Вы просто сошли с ума. Много лет пребывали в депрессии и одиночестве, а беременность Неле подтолкнула вас на самоубийство. Но вы хотели унести с собой как можно больше людей. Счастливых пассажиров, которые летели к своим семьям. И таких пациентов, как я, начавших новую жизнь, которая вам недоступна, Матс.

Это был единственный раз, когда она назвала его по имени.

– Но все это можно было бы выяснить с помощью простого анализа крови и несколько более изощренного психологического теста. Во всяком случае, меня бы саму не допустили к полету. А сейчас…

Она указала на стакан с нервным ядом.

– Ни за что! – сказал Матс и снова безуспешно подергал оковы. Пластиковые стяжки врезались в запястья.

Он кивнул на стакан, который казался ему последним средством давления в игре, правила которой он все еще не понимал.

– Я не сделаю ни глотка. Только если вы отпустите Неле и я смогу поговорить с ней. Как только Неле окажется в безопасности…

Кайя поднялась.

– Забудьте об этом. От меня не зависит, освободят вашу дочь или нет. Это решает один только веган. Мы его не контролируем. Мы рады, что он вообще предоставил нам фото и аудиозапись, но в остальном он действует абсолютно самостоятельно. Это было основным моментом нашего плана. В итоге никто не сможет выявить никакой связи между нами. Вы единственное связующее звено, доктор Крюгер.

– Никакой связи? – почти выкрикнул Матс. – Этот парень водитель Клопштока!

Кайя моргнула.

– Вы это выяснили? Неплохо. Но что это доказывает? Ничего. Потому что Клопшток не участвует в нашем плане.

– Ерунда.