Аэростат. Течения и Земли

И раз уж мы залезаем в такие глубокие закрома истории, нелишним будет посмотреть с чисто детским любопытством, откуда что берется. Группа Ink Spots («Чернильные пятна»), тоже ставшая популярной в 30-е годы, положила начала феномену ду-вуп (doo-wop) – это когда несколько голосов делают дувуп-бум-бум-бум. Что за неимением музыкальных инструментов позволяет стоять на углу улицы и петь, приковывая к себе восхищенные взгляды проходящего мимо народа. Именно этим и занимались в 40-е и 50-е годы большинство неимущих афроамериканцев, обладающих врожденной тягой к музыке, – и именно из этого и вырос рок-н-ролл. А начали всё именно они – Ink Spots. «Your Feet’s Too Big» – их песня про то, как неудобно, когда у девушки слишком большие ноги.{128}

Бинг Кросби

Еще один великий голос этой магической эры, когда было принято думать, что мы живем в лучшем из миров, – Бинг Кросби. Может быть, самая известная и популярная его мелодия, которая разошлась по свету самыми умопомрачительными тиражами и до сих звучит из всех звуковоспроизводящих устройств каждое Рождество, главная рождественская песня – «Снежное Рождество». Кстати, рождественские песнопения – один из феноменов, мало привившихся в России, а жалко. Хотя кто знает, может быть и с нами это случится, и нам будет хорошо…{129}

Еще одна прекрасная томная мелодия, еще один сладкий голос – «Спокойной ночи, Вена». Джек Бьюкенен. Об этой песне я упомянул неслучайно.{130}

Джек Бьюкенен

Император Франц Иосиф

Я всегда говорил, что музыка определяет пространство, в котором живут наши души. В то время как Европу в XIX веке трясли разные революции и подготовки к ним, Вена более шестидесяти лет находилась под властью императора Франца Иосифа – и за это время стала мировым центром культуры. Там жили и работали композиторы, художники, скульпторы и архитекторы – каждый почитал за честь и радость приехать в Вену. А в соседней Англии тоже около шестидесяти лет правила королева Виктория, и Англия стала столицей мировой империи, непревзойденной ни до, ни после, процветающей и в промышленности, и в торговле, и в искусствах. Можно задуматься и сложить в уме два и два. Уж очень хочется, чтобы все процветало и у нас. Может быть, и нам можно? Неужели мы этого не заслужили? По-моему, давно пора. Так хочется многих веков мира и покоя – тогда и искусства процветут, и авангард распустится, и терпимее будем друг к другу. А ведь мы уже знаем, что все начинается с музыки.{131}

Королева Виктория

Рок-н-ролл (Интерконтинентальные Наблюдения) Весна идет, весне дорогу! (Как рок-н-ролл спас западную цивилизацию от вымирания)

Сейчас сложно себе это представить, но до шестидесятых годов писание песен было уделом специально обученных профессионалов. В Нью-Йорке даже была настоящая фабрика по производству песен, многоэтажный дом, назывался The Brill Building, где на каждом этаже было несколько десятков клетушек, в каждой из которых стояло пианино и сидели композитор и поэт. Это была их работа; они приходили туда к девяти утра и сидели до шести вечера. Писали песни.

Джон Профьюмо и Кристин Килер

И песни эти, написанные жесткими профессионалами, были безупречны по форме, но часто, очень часто, повествовали о кризисе бессмысленных отношений.

Народ слушал-слушал эти песни, потом крепко задумался и c сомнением посмотрел на противоположный пол.

Замечательный эссеист и философ Сомерсет Моэм подвел итог: «Любовь – это всего лишь грязный трюк, который проделывают с нами исключительно для продолжения рода человеческого».

Численность народонаселения начала падать. Доходило до абсурда: когда в 1963 году британские газеты обнародовали фотографию министра консервативного кабинета Джона Профьюмо (John Profumo) в обществе женщины, разразился такой скандал, что всему правительству пришлось уйти в отставку.

Но Бог заботится о людях. Уже наступали новые времена. Рок-н-ролл изменил status quo; каждая группа начала писать свои собственные песни; наивно, неумело, но от души, с искрометным юношеским задором. И в музыке появились бередящие душу ноты весны. Группа Manfred Mann запела песню «Do Wah Diddy» с пронизывающей душу историей о том, как лирический герой идет по улице, напевая «шу ва дидди ди ди дам ди ди ду». А навстречу ему идет девушка, напевая абсолютно то же самое. Естественно, природа берет свое, и они удаляются вместе, продолжая напевать свою мантру. Эта штука, как справедливо замечал один монстр, будет посильней, чем «Фауст» Гёте.{132}

Manfred Mann