Аэроузел-2

Страна же произвела очень противоречивое впечатление. С одной стороны, сильными исламскими религиозными традициями. С другой стороны, своим невероятным богатством и потрясающе высоким уровнем жизни своих граждан, ярко выраженными, постоянно возрастающими темпами современного строительства и общего прогресса во многих отраслях – от развития крупных городов и до вооружения армии. Хотя явная нехватка своих высококвалифицированных специалистов практически во всех областях компенсируется лишь большим числом работающих по контрактам – как правило, весьма высокооплачиваемым – европейцев и американцев.

После окончания работы в Эмиратах нам вдруг поставили задачу: залететь всей смешанной группой самолётов «СУ» и «МиГ» ещё и в Иран, чтобы принять участие в каком-то их военно-авиационном празднике.

Опять перелетаем залив, называемый в странах на юге от него «Арабским», а на севере – «Персидским». Внизу – бесконечные малонаселённые пространства горных цепей, отрогов, выжженных солнцем долин. Изредка попадаются дороги и почти лишённые растительности небольшие населённые пункты. И даже считанные крупные города: Шираз, Исфахан – настолько малоконтрастны на общем фоне, что при взгляде с высоты кажутся вросшими в иссушенную землю, словно только что раскопанными археологами.

После посадки в Тегеране первое, что бросилось в глаза – общее впечатление разрухи. Огромный аэродром окружён гигантскими недостроенными сооружениями, и сразу заметно: эти стройки, по большей части, заброшены. Везде – в том числе, как мы убедились впоследствии, по всему городу, то тут, то там – давно уже вырытые, но почему-то не закопанные канавы, кучи строительного мусора. Вроде как даже «повеяло» чем-то родным.

Но после первых контактов со встретившими нас людьми «родные» впечатления испарились, как дым. Все лица окружающих мужчин – одинаково заросшие щетиной, их мимические выражения – либо неприступно угрюмые, либо отталкивающе притворно улыбающиеся.

Дав немного чего-то поесть, на ломаном русском языке нам предложили пройти в поданные автобусы и куда-то проехать. Любые вопросы и возражения не принимались, оставаясь безответными. Словно скот, нас загнали в какой-то ангар и без всяких объяснений держали там под оцеплением: час, два, три… Наружу выходить нельзя. Попытки выяснить, что происходит – совершенно бесполезны: только что говорившие с тобой на ломаном русском или английском языке люди, вдруг начисто перестают нас понимать.

Понимают только вопрос: можно ли в туалет? До двери соответствующего помещения провожает небритый здоровяк и, оставаясь снаружи, ждёт, когда ты выйдешь, чтобы снова проводить в тот же ангар. Так, без каких-либо объяснений, мы промучились до глубокой ночи. В конце концов, уже ночью, пропетляв на автобусах по тесным пустынным закоулкам ещё часа два, нас привезли в какой-то отель. (В последующие дни выяснилось, что до той гостиницы от аэродрома – всего с полчаса езды напрямик по шоссе.)

Так состоялось наше первое знакомство с уникальной, в своём роде, не имевшей на тот момент в мире аналогов, общественно-экономической формацией под общим названием «Исламская республика». Огромное количество непонятных нам правил и условностей, везде громадная сеть «секьюрити» – различных спецслужб, с подозрением следящих за всем вокруг и друг за другом. Не берусь судить об исторических факторах, предопределивших причины возникновения таких социальных механизмов и будущих исторических последствиях. Это сделают специалисты: историки, социологи и главный из них – Время. Стоит, пожалуй, лишь упомянуть, что по официальным данным Организации Объединённых Наций, Иран по состоянию на тот момент являлся уникальной страной по степени игнорирования каких бы то ни было международных соглашений о соблюдении прав человека.

На следующее утро в шесть часов нас, с трудом продирающих глаза, как в тюрьме, выгнали в холл гостиницы. Тех, кто отказывался вставать, поднимали насильно, открывая двери в номера запасными ключами. И опять до вечера – тот же ангар, оцепление вокруг, запрет выходить наружу, тщетные попытки выяснить: что же происходит? Уж не заложники ли мы в связи с двухдневной давности заявлением аятоллы Хоменеи о необходимости вынесения смертного приговора участникам недавно закончившейся Мадридской конференции по Ближнему Востоку – Президентам СССР и США Горбачёву и Бушу в связи с тем, что они пошли на компромиссы с Израилем?

… Но всё оказалось проще. Несмотря на изначально исходившее от иранской стороны приглашение, в этой путанице официальных органов нам своевременно не оформили их въездные визы. И пока власти решали, что дальше делать, с нами обращались именно так, как по местным меркам это считалось общепринятым.

Конечно, ни о каких демонстрационных полётах в той ситуации уже не могло быть и речи…

И с какой же радостью, перелетев через несколько дней в Ашхабад, мы почувствовали очищающее дыхание родного ветра! Хотя это ещё и не Россия, но всё же не покидает тёплое чувство: мы дома! Наружу рвутся слова популярной песни Юрия Шевчука: