Aeternum bellum (бесконечная война)

– При чём тут внешность?! Можно подумать, ты не знаешь, что выбор зависит от того, что за душой. Кон за всю жизнь мухи не обидел, а уж убить человека или мага не сможет никогда.

– Да? Посмотрим…

Майдель, что-то напряжённо обдумывал, и эти слова вырвались у него случайно. Под удивлёнными взглядами друзей он, пытаясь замять неловкость, махнул рукой и весело произнёс:

– Ну, вот что, колдуны и волшебники, предлагаю пойти купаться. Кто "за"?

И поднял руку вслед за остальными. Троица снялась с места и исчезла в росшем у воды кустарнике.

Конрад, конечно, не слышал разговора приятелей. Переместившись, он очутился близ замка Гейдельберг; магической силы мальчика оказалось недостаточно, чтобы попасть непосредственно в точку назначения. Но не повезло ему не только в этом. Выскользнув из пыльного вихря и прочихавшись, он нос к носу столкнулся с замершим от восторга младшим братом. И встреча с ним стала меньшим из зол; Карла сопровождал отец.

Тридцатисемилетний Рихард фон Виттельсбах внешне походил на Конрада в зрелости, но в лице его не было мягкости, присущей молодому магу. Жёсткие, надменные черты колдуна говорили о деспотизме и непримиримости. Такие люди не прощают ошибок. Говоря друзьям, что ему не сносить головы, юноша выражался вовсе не фигурально, поскольку в семье Виттельсбахов дети едва ли не ежедневно подвергались суровым телесным наказаниям. Отец считал, что мучения плоти не только заставят помнить о проступке, но и закалят юных магов, и не жалел для них кнутов и заклинаний. И каждый раз, с трудом поднявшись с лобного места, Конрад клялся себе, что никогда не поднимет руку на собственных отпрысков.

Карл воспринимал это гораздо спокойнее, но и избивали его реже. Мальчишка восторженно относился к традициям тёмных, что сделало его любимцем сурового Рихарда. А мечтательный, не способный причинить боль старший сын тревожил отца, опасавшегося появления филия в семье сервиноктисов и старающегося выбить из юной головы малейшие лучи света.

Вот и сейчас, сурово глядя на юношу, он спросил:

– Где вы, ваше высочество, изволили находиться в то время, когда ваш брат упражнялся в боевых искусствах?

Спокойная вежливость при угрожающем тоне всегда являлась дурным признаком.

– Гулял у Рейна, – ответил Конрад, понимая, что истину стоило бы скрыть.

Однако обман претил мальчику, и он решил выдержать наказание, лишь бы не произносить слов лжи.

– Совершенно пустое времяпрепровождение. И с кем же, позвольте узнать?

– С Гизелой Рогге, Хорстом Рейнштайном и Вольфом Майделем.

– С Майделем? Вы знакомы с Майделем? – заинтересовался отец.

– Он мой друг, – отозвался Конрад.

Старший Виттельсбах помолчал, размышляя.

– Вы заслужили кару за забывчивость и легкомыслие, сын. Но ваше умение выбирать друзей порадовало меня. Немедленно отправляйтесь домой и займитесь повторением пройденного. А я проверю ваши достижения позже.

Рихард взял Карла за руку и, прежде чем исчезнуть, сказал:

– Держитесь своего товарища, Конрад, вероятно, в его руках наше будущее!

Место, где стояли Виттельсбахи, опустело, а юноша застыл в недоумении, осмысливая услышанное.

Сидевший в кресле чародей открыл глаза. «Отец был прав». – подумал он. Внутреннее чутьё подсказало покойному Рихарду фон Виттельсбаху, кем станет Вольф, но он не мог и предположить, что сам окажется жертвой злобного исчадия ада.

Размышлять об этом маг не захотел и, поднявшись, заклинанием осветил себе дорогу к спальне. Передвигаться становилось всё труднее, проклятие целенаправленно старило тело мужчины, но Конрад нашёл в себе силы добраться до места, которое, вне всяких сомнений, станет последним, что он увидит в жизни. Когда за ним захлопнулась дверь, громко трещавший в камине огонь погас, и в замке воцарилась гробовая тишина.

На следующее утро, едва начало светать, опекун разбудил Теодориха. Наспех одевшись, невыспавшийся ребёнок поплёлся за мужчиной на верхушку бергфрида, где они обычно устраивали учебные бои.

Бергфрид – сторожевая башня в стенах замка. Бои там устраивать нельзя, но простите автору избыток фантазии.

– Мы будем сражаться? – спросил мальчик.

– Да, – коротко ответил Конрад.

– А почему в такую рань? – зевая, поинтересовался воспитанник.

– Насколько я помню, ты собирался провести сегодняшний день с друзьями?

В тоне наставника сквозило раздражение.

– Не могу же я и впрямь позволить тебе пропустить урок.

– Ох!

Теодорих, после вчерашнего разговора поставивший крест на встрече с Эммой и Хельмутом, обрадовался. Возбуждение от предстоящего удовольствия прогнало остатки сна.

Бой начался. Первым нападал мужчина, а Теодорих защищался. Потом они поменялись ролями. Виттельсбах был доволен; сегодня у мальчика всё получалось как нельзя лучше. Тому даже удалось разрушить защиту Конрада и, кинув в него заклинанием «салтаре», заставить в течение минуты отплясывать тарантеллу. Произнеся антизаклятие, Теодорих испуганно посмотрел на наставника, ожидая взрыва, но тот лишь ухмыльнулся.