Афанасий - герой республики (СИ)

В общем, историю я знал только в самых общих чертах. Как и иностранные языки: мне от этих заграничных снобов ничего не нужно, а если я им понадоблюсь, пусть выучат русский! Тем более, один из наших известных академиков доказал уже сто лет назад, что русскоязычная челюсть не приспособлена к произношению заковыристых звуков, которые издают Жители Оловянных островов, Галлии и Дойчланда. Не говоря уже о всяких там Пшеках и Мадьярах! Ну, а мяуканье Чинезов и иже с ними вообще к человеческой речи относится с большой натяжкой. Хотя и у них, по слухам, появились свои «Одаренные». Да к тому же они откопали где-то старинные рукописи, в которых странными буквами описаны похождения их, Чинезских, древних богов, очень сильно напоминающих по повадкам нынешних «Чудотворцев». И даже Иудеи припомнили какого-то, попавшего в летописи, ярмарочного фокусника, который пару тысяч лет назад был казнен за кражу на столбе, а затем через три дня якобы воскрес, выбрался из могилы и растаял в воздухе, пообещав вернуться и всех спасти. Всех Иудеев, разумеется, не подумайте лишнего!

Так вот, для всех аристократов (не только тех, в ком проснулся Дар) была открыта в столице Академия. Где у Одаренных раскрывали их дар, а с остальными занимались усиленной военной подготовкой, переводя их из разряда Полевых офицеров в ранг Штабных, что обеспечивало хорошее место дальнейшей службы и неплохие должности. Вот туда Папенька меня и пихал, невзирая на мои возражения.

Понятное дело, что каждый аристократ (даже из не столь знатного рода, как наш) с рождения приписан в должности Корнета ка какому-нибудь полку, и автоматически продвигается по службе. Так что я, к своим 16 годам, числился Статс-лейтенантом 3-го конного полка 2-й Республиканской Армии. Что давало мне право поступить в Академию и получить после обучения звание Штаб-майора, что соответствовало 5-му классу согласно Республиканскому Табелю о Рангах (бессовестно скопированному в свое время с Императорского).

Кроме того, мне грозила еще одна неприятность. Хотя далеко не все посчитали бы это неприятностью, но я очень ревниво относился к любому покушению на собственную свободу: мне пришлось бы жениться! К чему склоняли меня как Маман, так и ее многочисленные приятельницы, имеющие на выданье созревших дочек. Все они, разумеется, нацелились на титул, который автоматически получает супруга и который котируется в определенных кругах (как дворянства, так и купечества) достаточно высоко. Разумеется, породниться с купеческой дочкой мне бы никто не дал, родом они не вышли. Но и среди дворян титул, который выслужили мои предки еще на царской службе, имел немалую ценность.

Во многом из-за титула, а также отношения нынешней власти к «бывшим», дореволюционным заслугам, нашей семье и пришлось в свое время срочно покинуть столицу и перебраться в глушь. Так что одной из целей моего обучения было еще и вернуть нашей семье расположение нынешних властей. Слава Юпитеру и Миневре, нынешние власти уже не были столь радикально настроены против «бывших» царских служащих. А «Пламенных революционеров» перебили свои же в бесконечных «чистках» (или, говоря проще, в грызне за власть), которые залили кровью страну в первые десятилетия после «Великой победы Революции».

Но брак даже с местными аристократическими родами для нашей семьи был бы мезальянсом, не говоря уже о женитьбе на купеческой дочке. Хотя за последней можно было получить очень неплохое приданное, которое стало бы весьма кстати: в свете последних вложений Папеньки наша семья осталась практически без наличного капитала. И я подозревал, что даже залезла в какие-то долги к иудейским ростовщикам.

Дело в том, что не так давно к нам присоединился Папенькин старший брат, мой родной дядя Филион. Он был яростным приверженцем и адептом нового модного философского течения: «Дианетической Натурфилософии». Хотя внешне это течение прикрывалось разными учеными и философскими рассуждениями, но по сути было очередной сектой, выманивавшей у своих прихожан деньги под предлогом развития «научного подхода к овладению силами природы». Это течение в философии возникло уже давно, чуть ли не с древних времен, до основания Рима. Но укрепило свои позиции одновременно с появлением Одаренных и явлений, которые одни считали «божественным даром», другие «искушением нечистого». Его адепты противоставляли себя как традиционной религиозной догме, считая ее «закостенелым барьером на пути развития», так и деяниям Одаренных, называя их «фиглярскими фокусами» и «варварским искажением природных явлений».