Афера

– Так вы же пытались. Вы подослали ко мне профессионального убийцу, только ничего у него не получилось. – Фэлкон криво усмехнулся. – Неужели вы так ничего и не поняли, Грэнвилл? Вам со мной не справиться. Вы пытались убить меня. Пытались повесить на меня незаконное использование конфиденциальной информации. Сделали так, чтобы на Уолл-стрит и в сторону мою не смотрели. И это ведь вы, скорее всего, запустили вирус в ту мою компьютерную программу. Ну, Уинтроп, признавайтесь, вы? – Тот молча кивнул. – Ну, и что из всего этого получилось? Я по-прежнему на плаву. – Фэлкон говорил холодно и невозмутимо. – А вот вы вместе со своими приятелями, у которых голубая кровь по жилам бежит, в бочке с дерьмом. И это очень большая бочка. При желании я мог бы упечь вас за решетку на всю жизнь. При желании, Уинтроп. На самом деле это я все держу в своих руках. Что, не нравится, Грэнвилл? Но надо примириться. Потому что ничего вы с этим поделать не в силах.

Уинтроп отступил, как от удара. Несколько мгновений он смотрел на Фэлкона, не сводя с него горящих глаз, затем сунул руку во внутренний карман своего длинного плаща, вытащил «магнум» сорок четвертого калибра и направил его в грудь Фэлкону.

– Грэнвилл! – взревел Резерфорд, – а ну-ка уберите эту игрушку!

Уинтроп не обратил на него ни малейшего внимания.

– Знаете что, Эндрю, мне всегда хотелось убить человека. И всадив вам в грудь хорошую пулю, я, пожалуй, удовлетворил бы это давнее желание.

Фэлкон посмотрел Уинтропу в глаза. Ему уже приходилось видеть такой взгляд – у Рида Бернстайна. Уинтропу действительно не терпелось потянуть за спусковой крючок. В отличие от охранника из Толедо, он и впрямь был одержим жаждой убийства.

– Смотрите, Грэнвилл, стоит вам потянуть за курок, и всему конец, – прошептал Резерфорд. – Всему. Вы всегда говорили, что цените мою преданность делу. Мое хладнокровие. Так вот, убивать Фэлкона неразумно. Он с того света нас достанет. Неужели вы не понимаете, он ни за что не приехал бы в Бостон, если бы не был уверен, что справится с нами. Это Фэлкон устроил эту встречу. Он сам позволил нам найти и взять себя.

Пистолет задрожал в руке Уинтропа. Он поднял его и слегка отвернул голову.

Фэлкон не отрываясь следил за дулом пистолета и глазами старика. То, что он в них увидел, ему не понравилось.

Внезапно Уинтроп спустил курок. Пуля вонзилась в стену прямо над головой Фэлкона и с визгом отлетела в сторону.

Фэлкон упал на пол и инстинктивно прикрыл голову. Резерфорд бросился на Уинтропа, сбил его одним ударом на пол и отобрал пистолет.

– Да дайте же мне встать, Резерфорд, – прорычал Уинтроп. – И не бойтесь, я не пытался его убить. Иначе он был бы мертв.

– Вы всех нас здесь могли бы перестрелять, идиот вы эдакий! – воскликнул Резерфорд.

Все трое поднялись на ноги. Фэлкон и Уинтроп прожигали друг друга взглядами, и ненависть, полыхавшая в них, удивила обоих.

– Вы выполните мои требования, – ледяным тоном заявил Фэлкон.

– Откуда такая уверенность? – прошипел Уинтроп.

– А разве вы не слышали, что сказал Резерфорд? Он прав, это я организовал нашу нынешнюю встречу. Я сам позволил взять себя. К тому же вы едва ли согласитесь взорвать все ради удовольствия видеть меня мертвым. Кто я? Всего лишь пешка в вашей грандиозной игре. Короче – жизнь за жизнь, я – вам, вы – мне.

– Ну я-то вам обеспечиваю совсем недурную как будто жизнь, не правда ли?

– Мое молчание стоит десяти миллионов долларов.

– Вы забываете, мистер Фэлкон, – перебил его Резерфорд. – Вы у меня в руках. А знаете ли, я большую и лучшую часть жизни извлекал из людей признания. Вот именно, извлекал – это мой рабочий термин. Видите ли, мне известно, какую боль – и сколько времени – человек может выдержать, а сколько не может. – Он помахал сорок четвертым. – И я мог бы безо всякого труда выведать адрес этого вашего банковского сейфа.

– Неужели и впрямь рискнете? Повторяю, если сегодня друзья не услышат моего голоса до одиннадцати вчера, завтра в девять утра они будут на месте, где их поджидает весьма любопытная информация. До того времени я продержусь. – Фэлкон снова вздрогнул. Здесь было холодно.

Резерфорд остановил на Фэлконе оценивающий взгляд.

– Да, наверное, продержитесь.

– Так мы договорились?

Резерфорд, постояв молча, перевел взгляд на Уинтропа. Тот, хотя и не сразу, слегка кивнул.

– В принципе – да, – негромко проговорил Уинтроп. А что ему оставалось делать?

Он повернулся и двинулся к выходу.

– Да, еще одно. Еще одно условие моего молчания.

– Ну что там еще? – Уинтроп остановился и обернулся.

– Я хочу войти в «Семерку».

Уинтроп и Резерфорд недоверчиво посмотрели на Фэлкона.

– Сейчас я докажу вам, что вы ничего не потеряете, приняв меня в свои ряды, напротив – выиграете. Борман считается погибшим, так? Якобы сгорел в машине?

– Ну да, упокой Господь его душу.

– И произошло это в пятницу?

– Именно.