Афера

Михаил принес еще одну упаковку из под обуви и бросил на пол. Валентин приподнял коробку, подержав на весу, показал товарищу указательный палец, мол, здорово, но разрезать бечевку не стал. Михаил помотал головой, присел рядом и ножом разрезал ее, высыпав из коробки четыре упаковки сто– и двадцатидолларовых купюр:

– Мало! – сказал он.

– Нет больше… нету! – промычал Сиплый.

Михаил, привстав с колен, взял кусачки, лежащие перед лицом Сиплого на полу и вновь зайдя за спину этого борова, потянул на себя большой палец его правой руки.

– Стой! Стойте! – как поросенок заверещал Сиплый во все горло. – Там под телевизором в ящике два конверта со сбербанковскими картами, в каждой по триста тысяч рублей. Пароли указаны на конвертах…

Валентин, отдернув рукав, показал Михаилу на циферблат часов, мол, время. Тот в ответ помотал головой – рано, но Валентин не согласился с ним и снова кивнул на входную дверь. После этого, ударив ногой по затылку Сиплого, взяв рюкзак, он подошел к окну, выглянул во двор, потом двинулся к двери, переступив через тело лежащего без сознания Сиплого.

Собрав оставшиеся деньги в спортивную сумку, вытащенную из шкафа в прихожей Сиплого, Михаил тоже подошел к двери. Посмотрел в глазок и вышел из квартиры.

3

В эту же секунду открылась дверь напротив, и из нее выглянул Серый.

– Вот так встреча, – поставив сумку на пол и развернув руки для обнимания, воскликнул Михаил и, не теряя ни секунды, со всей силы ударил ногою по двери, которая буквально пригвоздила Серого к стене. Из его носа брызнула кровь.

Михаил, ударив ладонью по лбу Серого, втолкнул его в квартиру и прошел за ним. Далее, не давая Серому прийти в себя, вывернул ему руки назад и связал их.

В комнатах этой квартиры был настоящий бардак, от неприятного запаха тухлятины спирало горло. В кухне под столом валялось несколько бутылок из-под пива, водки, джина. На столе – грязные тарелки с недоеденными пельменями, квашеной капустой, открытая банка с помидорами.

Красная футболка Серого была испачкана то ли блевотиной, то ли помидорами. Валентин, стоя над ним, развел руками. Михаил кивнул на пистолет, лежащий у двери. Вот так находочка! Приподнял его – армейский «ПМ». Покрутив в руках, положил в карман. Подбородком махнув в сторону комнаты, отправился туда, Валентин – в ванную.

В кожаном портмоне, лежавшем на квадратном журнальном столике, кроме пятитысячной купюры и визиток, ничего не было. Валентин бросил портмоне в сумку с деньгами, за ним – три мобильных телефона. Михаил из соседней комнаты принес две упаковки денег, связанные резиновыми бечевками, как в квартире у Сиплого, и тоже опустил их в сумку, за ними – ключи с брелоком от машины и кивнул на дверь: мол, выходи первым.

4

– А зачем нам ключи от его машины, права? – спросил Валентин, сбегая с последнего лестничного пролета.

– Еще не знаю.

– А что дальше будем делать?

– Валь, не торопи, сам не ожидал, что так все быстро и легко получится, – ответил Михаил, захлопывая за собою дверь машины. – Нужно посмотреть, что нам досталось. Бабки хорошие, но так легко как-то все: пришли и взяли. Что-то здесь не так.

– Только еще слез не хватало, – буркнул Валентин.

– Может, все-таки подняться и развязать Сиплого?

– Нашел кого жалеть, – усмехнулся Валентин. – Давай лучше решай, домой к тебе или ко мне поедем, все подсчитаем и разделим бабки на троих…

– …И в банк!

– Тут уж лучше не торопиться, провалимся. Торопятся только, как говорится, при ловле блох. Кто знает, чем это может закончиться. Деньги – мусор, деньги – власть, деньги – все.

– Как в сказке. – Михаил завел машину, включил левые подфарники поворота и, посмотрев в сторону бокового зеркала, сказал:

– Есть такая мысль: можно кредит не трогать, потихонечку его выплачивать и дальше, а на имя жен купить квартиры где-нибудь в пригороде, можно и не в центральных районах.

– Думаешь, не вычислят?

– Все может быть. Но, согласись, нам же эти бабки не солить? Стоп, Валь, посмотри их мобильники. Какой-то звонит.

– Интересно, чей это телефон – Сиплого или Серого?

– Дай, – взяв мобильник, включив в машине громкую музыку и нажав на клавишу, буркнул в трубку что-то невнятное. Потом, через несколько секунд, отключил его.

– Представляешь, сам Зема! – сказал Михаил, поднимая вверх указательный палец. – Сам Зема, – думал, что говорит с Сиплым… многословен. Приказал, чтобы ехал в «Мираж», там его Танька встречается с Петером. С Владимиром Иванычем, помнишь такого? Так вот, когда Татьяна выйдет из ресторана на улицу покурить и вдруг уронит сумку – значит, все нормально, он на кладбище. Если Петер пока живой, значит, из него нужно сначала выбить, где диски с записями, а потом – туда же… на кладбище. Вот так кино…

– Так я не понял, Миш, значит, любовные интрижки Татьяна ведет по заказу Земы?.. Подожди, подожди, а запись того разговора, которая на сотовом телефоне, это что? Она, значит, играет с менеджером, ей нужны от него какие-то диски. В них что-то важное…

– Стоп! Хватит! У нас времени, наверное, даже нет, – прервал Валентина Михаил. – …А что это за ресторан?