Афера

— Это так, к слову. Видите ли, последние десять месяцев я не знал, куда мне деться от слежки. Вы можете представить, что это такое? Человек становится параноиком, начинает подозревать каждого, шарахается от любого незнакомого лица: а вдруг прохожий прячет в руке нож? Я боялся повернуть за угол, обходил темные переулки и приседал от страха, увидев в толпе серый плащ. Снимаешь телефонную трубку и думаешь: «Ну, кто сегодня будет меня слушать?» Мне приходилось зашифровывать эсэмэски, чтобы их не понял чужой. Возвращаясь домой, я переодевался со скоростью фокусника, стоя спиной к камере — чтобы не светить гениталиями. В кофейне обязательно усаживался возле окна — чтобы видеть, кто зашел за мной. Я выучил дюжину дешевых поведенческих трюков, и они мне помогли, ведь чем больше ты знаешь, тем больше тебе хочется узнать. А пространство вокруг все сжималось и сжималось, мой мир уже помещался в пачке из-под сигарет. Я устал, Рой. Я не смогу жить в бегах.

— Бакстера Тейта твои преследователи убрали без колебаний, — напомнил адвокат. — Думаешь, с тобой они обойдутся деликатнее?

— Когда в дело встрял Бакстер, операция была в самом разгаре, Теперь же она, во всяком случае та ее часть, что касалась меня, закончена. Бенни исчез, все провалилось. Конечно, он может вернуться с новой идеей…

— Будь уверен, так и произойдет, — вставил Делано.

— Допускаю, но уже без меня. Какая ему сейчас от меня польза?

— Совершенно верно, — сказал Рой. — Но он захочет избавиться от свидетеля.

— Свидетелем я стану лишь при условии, что его поймают. Боюсь, на это рассчитывать не приходится. Вот когда Бенни посадят в клетку, тогда и поговорим о программе защиты свидетелей.

— Тогда может оказаться слишком поздно, — заметил Делано. — Поверь, Кайл. Если Бенни сядет, на охоту за тобой выйдут его люди.

— Пусть выходят. У отца в доме висят штук шесть отличных ружей. Сам я не расстаюсь с «люгером» — он и сейчас в моем кейсе. Пусть выходят, мы с отцом готовы к встрече.

— К чему эта бравада? — попытался образумить Кайла адвокат.

— Все. Решение принято. ФБР не в состоянии навязать мне участие в программе. Позвольте официально и с глубочайшим уважением заявить вам, джентльмены: нет. Спасибо, мистер Делано, но ответ у меня только один, и вы его уже слышали. Нет.

— Уверен, ты об этом еще пожалеешь, — снисходительно бросил Делано.

— Я тоже в этом уверен. И прошу: уберите от меня ваших громил. Я могу рехнуться от их присутствия, открою пальбу. Мне не нужны тени в сумерках.

— На этот счет можешь быть спокоен. Нам и без тебя работы хватает. — Поднявшись, Делано пожал своим собеседникам руки и, обращаясь к Рою, сказал: — Раз в неделю я буду звонить, держать вас в курсе.

Бенедикт проводил его до двери, еще мгновение — и фэбээровец навсегда выпал из жизни Макэвоя-младшего. Без звука притворив дверь, адвокат посмотрел на своего клиента так, будто увидел его впервые.

— Какое мужество!

— Или глупость. Граница между ними иногда неразличима.

— Но почему бы тебе не пропасть хотя бы на полгода? На год? За это время все бы улеглось.

— Год — тоже не срок. У Бенни и членов его банды долгая память. Если он намерен отомстить, то рано или поздно найдет меня, где бы я ни находился.

— Ты не доверяешь ФБР?

— Нет. Я доверяю вам, отцу и девушке по имени Дейл. Больше некому.

— По-твоему, вся эта операция осуществлялась изнутри?

— Правды мы никогда не узнаем, согласитесь. У меня такое чувство, что Бенни работает на то самое правительство, которому платим налоги и мы с вами. Поэтому он не оставил ни единого следа. Его никто не будет искать.

— Это не укладывается у меня в голове.

Кайл пожал плечами. Повисшая пауза казалась бесконечной. Когда тишина стала почти невыносимой, Макэвой взглянул на часы и проговорил:

— Ладно, Рой, все-таки сегодня воскресенье. У вас семья, возвращайтесь-ка домой.

— А ты?

— Я? Отсюда я со спокойной душой, не оглядываясь на каждом шагу, доберусь до своей конуры. Соберу вещи, заброшу их в багажник старенького джипа, на спидометре которого уже больше двухсот тысяч миль, и поеду к отцу. Если мотор не подведет, успею к позднему ужину. Завтра мы — я и мой родитель — подпишем деловое соглашение. Адвокатская контора будет называться «Макэвой энд Макэвой». Я стану полноправным партнером быстрее, чем самый блестящий выпускник юридической школы Йельского университета.

— Завидная перспектива. Главный редактор «Юридического вестника» практикует в конторе стряпчего на Мейн-стрит, в городке Йорк, штат Пенсильвания.

— Я сам себе завидую. Реальные клиенты, реальные дела, реальные люди. Охота на оленей по субботам, «Стилерс» по воскресеньям. Реальная жизнь.

— Скажи мне, что ты шутишь.

— Я никогда еще не был так серьезен.

— Брось. Пойдем, я тебя провожу.

Они спустились лифтом на первый этаж и вышли на улицу. Пожав Макэвою-младшему руку, Рой Бенедикт долго смотрел вслед своему клиенту, беспечно шагавшему по Бродвею.