Афера

В конце концов Джимми стали душить рыдания, и он не смог закончить речь. Вытирая слезы, он вышел из-за пюпитра и вернулся на свое место в третьем ряду. Снова вступили певчие. Потом церковный служка играл на флейте. Друг Горди по Университету Вашингтона и Ли[24] был вторым выступающим и обошелся без поиска виновных. Пятьдесят пять минут спустя преподобный Честер прочел заключительную молитву и дал знак начинать процессию. Взревел орга́н, все встали, сопровождающие гроб покатили его по центральному проходу назад. Бренда, теперь рыдавшая, с сознанием своего долга последовала за ним. Многие присутствовавшие, даже из тех, что сидели на балконе, громко плакали.

Марк решил, что ненавидит похороны. Какой от них толк? Существуют гораздо более действенные способы утешить родных и близких покойного, чем собраться в переполненной церкви, чтобы поговорить об усопшем и выплакаться всласть.

Тодд шепнул:

– Давайте немного посидим тут, ладно?

Марку это тоже пришло в голову. Бренда и родственники уже были на улице. Оттуда доносились завывания и сдавленные рыдания, пока Горди грузили в катафалк, следом за которым все теперь пойдут на кладбище, где состоится еще одна мучительная церемония; наблюдать за ней друзья не намеревались, тем более что в ней будет участвовать Джимми Хасбро. Стоило Марку встретиться с ним взглядом – и он не смог бы удержаться и набросился на него, что омрачило бы весь день.

Когда балкон опустел, ребята заметили, как та же команда поспешно собирает и уносит цветы, которые, конечно же, будут доставлены на кладбище. Даже после того, как цветы были унесены и храм опустел, трое друзей продолжали сидеть, выжидая.

– Не могу поверить! – тихо произнес Марк. – Они все винят нас.

– Вот сукин сын, – вырвалось у Тодда.

– Пожалуйста, – взмолилась Зола, – не надо ругаться в церкви!

Они наблюдали, как сторож убирает складные стулья, расставленные возле пианино. Он поднял голову, увидел их, сидящих на опустевшем балконе, и на лице его отразилось удивление, однако он тут же вернулся к своей работе и вскоре покинул церковь.

Наконец Марк сказал:

– Ладно, давайте выбираться отсюда.

Глава 12

Была пятница, конец еще одной тяжелой недели. Они не торопились вернуться в город, поэтому Тодд выбирал окольные дороги – так они очутились в штате Виргиния. Подъезжая к городу Берривиль, парни решили, что им требуется выпить, и Тодд остановил машину у круглосуточного магазина. Зола, никогда к спиртному не прикасавшаяся, вызвалась дальше вести машину – ей часто приходилось делать это, когда они с Горди и друзьями куда-нибудь выезжали. Марк купил полдюжины пива в упаковке и безалкогольный напиток для Золы.

– Куда едем? – спросила она.

Сидевший на переднем пассажирском сиденье Тодд кивнул на дорожный указатель:

– Вон та дорога ведет во Фронт Роял. Была там когда-нибудь?

– Нет.

– Ну, тогда давай взглянем.

Все, щелкнув замочками, откупорили свои банки, и Зола завела машину. Когда они проехали несколько миль, Марк, зажав банку коленями, проверил мобильный и увидел эсэмэску из «Несс Скелтон». Прочитав ее, он завопил:

– Что?! Они, наверное, смеются!

– В чем дело? – испуганно спросил Тодд.

– Меня только что уволили! Они меня вышвырнули!

– Ты шутишь, – произнесла Зола.

– Нет. Это от Эверетта Боулинга, пардон, от мистера Эверетта Боулинга, осла, который является старшим партнером в «Несс Скелтон». Вы только послушайте, что он пишет: «Дорогой мистер Фрейзер, сегодня наша фирма объявила о слиянии с базирующейся в Лондоне фирмой “О’Мара и Смит”. Это счастливая возможность для “Несс Скелтон” расшириться и более качественно оказывать услуги своим клиентам. Однако слияние требует сокращения нашего персонала. С сожалением ставлю Вас в известность, что должность младшего сотрудника упраздняется. Желаем Вам всего наилучшего в ваших поисках. Искренне Ваш, м-р Эверетт Боулинг».

– Прекрасно выбрано время, – заметил Тодд.

– Значит, они выгнали меня еще до того, как я начал работать. Вы можете в это поверить?

– Мне так жаль, Марк, – сказала Зола.

– Да, мне тоже, – подхватил Тодд. – Сочувствую, приятель.

– И у них даже не хватило духу сообщить мне это при личной встрече. Ограничились вшивой эсэмэской!

– А тебя что, это удивляет? – отозвался Тодд.

– Разумеется, удивляет. Почему нет?

– Потому что они – шайка паршивых лоббистов, которая сделала тебе бездумное предложение условно, в ожидании сдачи адвокатского экзамена, и даже не платила денег. Ты сам говорил, причем не раз, что никому там не доверяешь, и тебе никогда не нравилось это место. Банда мошенников – твои слова, не мои.

Марк сделал глубокий вдох, отложил телефон, допил пиво, смял банку и швырнул ее на пол. Потом вскрыл другую и сделал большой глоток. Тодд опорожнил свою и попросил:

– Дай еще. – Щелкнув замочком, он высоко поднял банку и провозгласил: – За твое здоровье! Добро пожаловать в мир безработных.

– Будем здоровы, – отозвался Марк, и они чокнулись банками.

Еще мили через две-три он признался:

– Мне все равно не хотелось там работать.