Афера (для) миллионера

Максим устало потер лоб и вскинул руку, заставляя нас замолчать.

— Еще раз. Я что, похож на идиота? — мы молчали, — Я задал вопрос.

Я покачала головой.

— Нет, конечно, ну что ты…

— Лена, — он наклонился и проникновенно заглянул мне в глаза, — Ты потрясающая художница, но ты отвратительная актриса. И соблазнительница, откровенно говоря, не самая хитрая и умелая. Очень красивая, но очень неумелая! — грустно покачал головой он, — Да я в первую же секунду нашего разговора понял, зачем ты ко мне подошла… Я же не идиот! Не слепой и не глухой! И отнюдь не наивный альтруист и благодетель, хотя все меня, видимо, таковым считают!

— Я не девственница! — зачем-то добавила я, чтобы он точно знал, кого прощает.

Саша посмотрел на меня, как на идиотку.

— Спасибо, что поделилась.

— Не волнуйся, это совершенно не важно, честное слово, — улыбнулся Максим, — Я принимаю твои извинения. Больше так не делай, — я кивнула, и на лицо наползла робкая улыбка, — У нас все хорошо, ладно? Саш.

Саша замялся, глядя на меня с то ли уроком, то ли виной.

— Прости меня, пожалуйста, — выдавил из себя он под недовольным взглядом друга.

— Как-то без огонька, — улыбнулся Максим с мягкой издевкой, — Давай еще раз?

Саша скрипнул зубами.

— Пр-р-рости! — угрожающе потребовал он, — Полез не в свое дело. Хочешь, денег дам? Ай! — он обижено посмотрел на Макса, который дал ему оплеуху, — Ладно-ладно. Мне жаль. Прошу прощения у обоих! Больше не буду лезть в ваши дела! И да, Мари — это моя бывшая жена.

Сердце счастливо билось от мысли, что Максим меня простил. Что у нас с ним все хорошо. Что этого идиота бросила жена!

— А ты меня будешь опять обижать, после того, как прощу? — уточнила я, — А то мне-то не жалко, но может для моего душевного спокойствия лучше нахер тебя послать?

— Себя нахер пошли, соблазнительни… Ай! Да понял я, хватит! Кстати, — он посмотрел на меня уже без обвинений во всех грехах мира, — А можно картину-то посмотреть?

— Мне, кстати, тоже интересно! Ты еще не дорисовала?

Вообще-то, ту, что для мамы, я уже дорисовала. Но пока показывать побаивалась. Решила вечером еще посмотреть — вдруг что-то поправить надо, а сразу не заметила? Но под двумя взглядами отказываться не хотелось. Просто потому, что работай я, на самом деле, была довольна… И мне хотелось словить пару восхищенных взглядов. Очень хотелось увидеть чужой восторг! Я уже и забыла, как это приятно, когда все от тебя в восторге… Так что я провела их в выделенную мне под мастерскую самую светлую комнату в квартире.

Я нервно мяла край кофты, пока они разглядывали картину. Почему они еще не делаю мне комплименты?! Боже, неужто я поторопилась с выводами и картина так себе… Ну, конечно, у них у самих подруга — художница! И не то что я, а нормальная — деньги на своей работе зарабатывает…

— Очень красиво, — совершенно искренне сказал Саша, — Прям вау! Я даже верю, что Макс тебе и правда нравится. Он же тут красивее, чем в жизни! Я щас сам влюблюсь…

Саша повернул ко мне почему-то совершенно счастливо лицо с по-детски светлой улыбкой. Я залюбовалась, признавая, что в человеке с такой улыбкой точно должно быть что-то хорошее. Улыбался бы так почаще, глядишь, и жена бы не бросила! Правда эту улыбку тут же ладонью закрыл Макс.

— Не улыбайся ей так! — и улыбнулся мне сам, — Лен, мне очень нравится, спасибо большое! Уверен, мама будет в восторге. А что, я правда такой красивый?

— Да ладно, ты же мне за это деньги заплатил… Ну, вроде, неплохо получилось, да?

Я попыталась сделать вид, что смутилась, но почти физически ощутила, как раздувается мое эго. Еще бы они не оценили! Меня обожали учителя в художке, обожали учителя в универе, обожали и ненавидели однокурсники! Я же чертовски талантлива! Я мастерски умела извернуть композицию, отлично подбирала цвета, а пластическая анатомия для меня была как семечек погрызть! Я же прекрасно умела передавать движение, не наводила грязи даже когда впервые взялась за масло, и вообще — руки у меня не золотые, а бриллиантовые…

— Ты же на комплименты напрашиваешься? Макс, она на комплименты напрашивается, ты посмотри на ее лицо! Уверен, она считает себя лучше других!

— Вовсе нет, — вскинулась я, — Я очень скромная!

Максим засмеялся и вдруг подтолкнул Сашу к выходу.

— Тебе пора, я сам ей комплименты скажу.

Стоило нам остаться одним, он притянул меня себе в объятия, продолжая заворожено разглядывать свое лицо на картине. Нарисованный Макс мягко, но хитро улыбался, тепло поглядывая на зрителя.

— Правда, очень красиво… И так непринужденно. Будто я там живой. И по наброскам было видно, конечно, но ты правда очень талантливая.

— Спасибо, — я повернулась к нему и поцеловала в подбородок.

Макс крепче прижал меня к себе.

— Знаешь, ты сегодня заставила меня понервничать.

— Прости, — я виновато уткнулась лбом в его грудь.

— Я так извелся!

— Прости…

— Весь на нервах бегал по округам тебя искал…

— Мне правда стыдно!

Он запустил руку под толстовку, невесомо проводя ладонью по позвонкам вверх, а потом опуская руку вниз, к краю джинс.

— Прямо стыдно?