Афера для своих

Сергей покурил в одиночестве, спустился в буфет, купил четыре бутылки пива. Закрылся в номере и стал дальше обдумывать свое житье-бытье. Чем больше пива вливалось в Козодоева, тем веселее и увереннее он становился.

«Я один, один как перст, я – сирота. Все меня бросили. Я никому не нужен. Плохо это или хорошо? Это отлично, черт побери! Я один. Я – сам себе хозяин. Я начал новую жизнь. У меня никто ничего не хочет отобрать, никто не будет мне притворно улыбаться только потому, что у меня есть деньги, а у притворщика их нет. Начиная жизнь с чистого листа, я гол, как младенец, я не обременен ненавидящими меня родственниками и фальшивыми друзьями. У меня нет любимой женщины, я не буду ностальгировать, вспоминая о ней. Настоящая любовь ждет меня впереди, а за спиной нет ничего, даже руин. Я родился только сегодня, и в этом мое преимущество перед всеми людьми на планете Земля. Я родился взрослым, умным, симпатичным, без букета хронических болезней и кровоточащей совести. Я могу смело плюнуть на все прошлое: на мать, сестру, СГТС, Федосееву, Машку-Ми, Ханойского Джо, на мою бывшую жену и…»

Сергей хлопнул себя по лбу.

– Чуть не забыл! Развод-то надо оформить.

Козодоев достал российский паспорт, вырвал страничку со штампом о браке, сжег в пепельнице. Несгоревшие остатки смыл в унитаз.

– Теперь – порядок! Я снова стал холостым и готов к серьезным отношениям.

Он допил пиво, снял с вешалки куртку, которую ему оставил в подарок Джо, сунул паспорт во внутренний карман и пошел во двор – довести процесс прощания с родиной до конца.

«Сожгу заранее, чтобы в дороге не дергаться».

Но попрощаться с паспортом ему не удалось. Двор был полон людей, не было ни одного укромного уголка, где можно было бы сжечь краснокожую книжицу: у мусорных баков копошились нищие, на автостоянке о чем-то спорили парни бандитского вида, из люка у служебного входа грузили в фургон тюки с грязным бельем.

«Придется по дороге от него избавиться», – решил Сергей и вернулся в номер.

Раздеваясь, он нащупал в куртке купюры. 1600 рублей.

«Джо, подарив мне куртку со своего плеча, мысленно уже был за границей, где российские деньги хождения не имеют. Ему рубли ни к чему, а мне они пригодятся! До границы путь не близкий, будет где потратить».

На другой день Сергей на микроавтобусе отбыл в Прагу. Компанию ему составили трое русских мужчин-попутчиков и вьетнамец, возвращающийся домой. Путешествие прошло почти без происшествий. Единственная заминка произошла на российско-белорусской границе. Пограничнику с двуглавым орлом на кокарде не понравился паспорт Сергея.

– Где вы родились, Семен Валерьевич?

– В родильном отделении советского военного госпиталя в городе Ханой, ДРВ. Номер палаты назвать не могу. Маленький был, не запомнил.

– Вы получили паспорт совсем недавно. В чем причина замены документа?

– Вызовите вьетнамского консула! – потребовал Козодоев. – На ваши издевательские вопросы я буду отвечать только в присутствии сотрудников дипломатического корпуса СРВ.

Пограничник вернул Козодоеву паспорт, пожелал счастливого пути.

На польско-чешской границе польские таможенники вынудили купить у них пять бутылок поддельного коньяка «Наполеон». На другой стороне границы коньяк изъяли.

– Пан Козлов, с какой целью вы приобрели ядовитое вещество? Куда вы направляетесь? В Прагу? Пан Козлов, вы хотите кого-то отравить в столице нашей республики?

– Боже упаси! Я думал примочки от ревматизма ставить. Господин пограничник, прошу простить меня за незнание законов Чешской Республики.

– Все нормально! Проезжайте.

Миновав КПП, один из попутчиков Козодоева восхитился:

– Вот это – бизнес! Одни и те же бутылки через границу гоняют, на ровном месте деньги делают.

Поздним вечером Козодоева подвезли к отелю у подножия Чешского града. Перекусив купленными еще в Польше бутербродами, он лег спать.

39

Наступило хмурое утро. Закутавшись в куртку, Сергей пошел прогуляться по набережной, выждать время до открытия банка. В одиннадцать часов, когда первые посетители уже покинули операционное отделение, Козодоев переступил порог ДТСН. Наступил момент истины. Теперь: или пан (если деньги на месте), или пропал – если ничего нет.

Клерк за стеклянной перегородкой полистал паспорт Сергея, сверился с данными компьютера, поинтересовался у клиента, на каком языке ему удобнее будет общаться с банковскими работниками. Козодоев выбрал русский.

– У вас на счете восемь тысяч пятьсот долларов США, – сообщил русскоговорящий клерк.

Сергей, стараясь оставаться невозмутимым, кивнул: «Да, да, именно такая сумма должна была поступить на мой счет».

– Желаете провести какую-нибудь банковскую операцию? – поинтересовался клерк.

Сергей заранее продумал, что он будет делать, если деньги на счете. О том, что будет, если денег нет, Козодоев даже не задумывался.

– Я желаю закрыть этот счет и открыть новый, на сумму девять с половиной тысяч долларов.

– Пополнять будете наличными или чеком?

– Наличными.