Афера в каменных джунглях

Апартаменты Веры были едва ли не меньше, чем комната ее сына. Однако они ни капли не походили на остальные комнаты квартиры. Я сразу поняла, что в комнату матери Иван не заходит – здесь был практически идеальный порядок. Аккуратно застеленная кровать, относительно чистые полы, расставленные ровным рядком книги… Стены украшали две картины – зимний пейзаж и натюрморт с вазой подсолнухов, которые заметно оживляли светло-бежевые обои. Я посмотрела, какие книги читала Вера. Ни приключенческой литературы, ни детективов на полках не было, зато в огромном количестве присутствовали женские романы и классические произведения, в основном о любви. Отдельная полка отводилась на произведения из школьной программы, а нижнюю полку занимали исключительно сборники русских поэтов. Я поняла, что Вера очень любит лирику поэтов Серебряного века, а современные книги о любви читает в качестве «легкой литературы». Несмотря на жанр, я не увидела никаких вульгарных вещей – женщина отдавала предпочтение качественным романам, а современные книги покупала, скорее всего, в местном книжном магазине. Я еще раз убедилась в том, что Вера Виноградова, несмотря на свой возраст, совершенно не знает реальной жизни, а живет в каком-то своем, придуманном и романтизированном мире.

Внезапно мне стало жалко бедную женщину. Я с тоской оглядела ее комнату, задумалась о том, как все-таки несправедливо с ней обошлась судьба. В наше время большая редкость встретить такого бесхитростного, наивного человека, который искренне верит в добро и не ожидает от окружающих людей ничего плохого. Тургеневская барышня, Ассоль из «Алых парусов», которая так и не дождалась своего Грея. Зря она уехала из своей Екатериновки в Тарасов, ей там не место. Не знаю, как изменится характер Веры – либо она по-прежнему будет молча и покорно сносить все невзгоды, либо ее сердце ожесточится, и она никому не сможет больше доверять.

В таких невеселых раздумьях я пребывала до тех пор, пока не услышала звук поворачивающегося ключа. Стало быть, Иван освободился на час раньше положенного времени… Что ж, мне остается только порадоваться этому – чем быстрее наступит развязка истории, тем лучше для меня.

Я тихо вышла из комнаты Веры и зашла в «кабинет» Ивана. Села спокойно на кровать молодого человека и стала ждать, когда тот зайдет в свою комнату.

Парень, видимо, даже не обратил внимания на незнакомую обувь и куртку – я оставила верхнюю одежду в коридоре, но так как Иван оказался не очень наблюдательным человеком, он спокойно прошел на кухню, включил газовую плиту и поставил чайник. Только после этого молодой человек направился в комнату – как я полагала, чтобы включить компьютер.

Опережая изумленный возглас сына Веры, я улыбнулась и заговорила первой.

– Еще раз здравствуйте, Иван! – сказала я тоном учительницы, которая собиралась сообщить нерадивому школьнику об очередной двойке за контрольную работу. – Простите, что без приглашения, но мне не терпится с вами поговорить по душам.

Минуту парень таращился на меня с таким видом, будто увидел в своей комнате инопланетянина или марсианскую тарелку, и только потом, запинаясь, пробормотал, с трудом подбирая слова:

– Вы… но… зачем… как… вы как попали сюда?

– Через дверь, – пожала я плечами. – Вы ее закрыть забыли, когда уходили.

Я усмехнулась, глядя на вытянувшееся лицо Ивана, потом добавила:

– Шутка, конечно. Я так, магией воспользовалась. Знаете, иногда шаманю влегкую, хобби у меня такое.

Иван открывал и закрывал рот, точно выброшенная на берег рыба, а я с удовольствием садиста продолжала издеваться над ним.

– Вот знаете, я недавно зелье одно выпила, сыворотка правды называется. Только моя сыворотка правды работает так, что я все узнаю про того человека, который мне интересен. Я так и про вас узнала – и про то, где вы вчера находились, чем занимались, с кем общались. Вы ведь не будете отрицать, что вчера вечером были в Тарасове? У вас второй выходной как раз, вы во время отдыха с шаманом Киреро общались. И еще аяваску пили. Ну что, я права?

Сейчас Иван чем-то напоминал пучеглазую лягушку – мне показалось, еще немного, и у него глаза вылезут из орбит. Говорить он даже не пытался, из этого бы все равно ничего путного не вышло. Я усмехнулась и продолжила: