Аферист

— Мы с Юрием Михайловичем занимаемся делом пятого детдома. Установлено, что шефская помощь вашего комбината доходит не в полном объёме. По результатам очной ставки вскрыты факты присвоения собранных работниками средств. Установлены трое виновников. Сейчас те двое допишут признательные показания, ознакомитесь с материалами.

Я взглянул на часы. Минута подошла к концу.

— Идёмте.

— Подождите. Зачем вам понадобился комсомол?

— Ваши работники по сути обкрадывали своих товарищей, коллектив имеет моральное право решать их судьбу. Как только товарищеский суд вынесет решение, сигнальте, мы присовокупим его к следственным материалам. Да, присмотритесь к заместителю по административно-хозяйственной части. Очень, очень советую.

— Что, он тоже?

— Расспросите Людмилу, много интересного узнаете.

Дальше я зачитывал вслух заявления подопечных, а комсомольцы прозревали, насколько всё запущено в их датском королевстве. Покончив с этим делом, я не отказал себе в удовольствии понаблюдать за разгорающимся скандалом в благородном семействе. Обо мне все забыли, такие вопли стояли в кабинете. Возмущённые комсомольцы горячились и требовали суда над виновниками по всей строгости закона, более мудрый комсомольский вожак пытался утихомирить разошедшуюся молодёжь, пока она не устроила мордобитие.

Убедившись, что виновные не уйдут от наказания, я уже подумывал смыться по-английски, но задержался у портрета, висящего на почётном месте. Ба! Да это же Борькин дед. Дома тоже его портрет висит. Он разве не в институте преподавал?

— Не видит Лев Абрамович, до чего мы докатились. При нём бы не посмели так бессовестно воровать.

— Знали его?

— Кто ж не знает академика Лифшица? Он химфак возглавлял. Да что там, если бы не он, мечты о комбинате так и остались бы мечтами. Отстоял проект, до самых верхов дошёл. До сих пор его ученики на производстве работают. Да, были люди, гиганты! У него вся семья химики, и отец его, и дочь, внук тоже по стопам пошёл, говорят. Как его бишь…

— Борис. Они и внешне похожи.

— Точно, Борис. А вы откуда знаете?

— Работа такая. Разрешите откланяться. Дела. Если вдруг возникнут сложности с вашими подследственными, обращайтесь. Юрий Михайлович знает, где меня найти.

Кстати, о нём. Надо бы поблагодарить за помощь. Вовремя комсомольцы подоспели.

Уходя, я позаимствовал главное изделие комбината — отличный клей. С помощью этого тюбика я быстро и эффективно улучшу жизнь детдомовцев. Я же обещал им коробку для жалоб и предложений. Небольшой клочок бумаги, одно слово и размашистая подпись. Опечатано! Лёгким движением руки пустующий аквариум на входе превращается в эффективное оружие. А чтобы у персонала не было соблазна применить его не по назначению, поставлю-ка я бойца.

— Юрий Михайлович, звоню поблагодарить, — начал я издалека. — Выручите ещё раз, в долгу не останусь. Человечка бы мне, а лучше пару.

— Побойтесь бога, Всеволод Иванович! Сами зашиваемся перед парадом. Нет сейчас свободных людей. Самому бы кто одолжил десяток-другой. Горим.

— Что такое?

— А, городское хозяйство удружило. Приспичило им трубы на подступах к площади менять, перекопали всё. И обратно закапывать не собираются — экскаватор в ремонте. А у нас послезавтра в этом месте парадным маршем колонна должна идти. Как это по-вашему называется?

— Свинство.

— То-то. Я сейчас бригаду собираю, чтобы ребята завтра вышли на субботник да закопали эти чёртовы трубы. Мы из-за них репетицию нормально провести не можем. Начальству-то что, они на замов всё скинули, а те договориться не могут, чья зона ответственности — области или города.

— Попробую вашему горю помочь. Сколько народу надо?

— Человек десять хотя бы.

— Не уходите далеко от аппарата. Перезвоню.

Я набрал номер, которым разжился в военной части.

— Замполита Васильева будьте добры. Дима, Казаков беспокоит. Выручай. Надо городу помочь. Парад под вопросом. Дай служивых пару отделений. Что делать? Копать. Взвод дашь? Отлично. А мы им в качестве поощрения культурный выход устроим, годится? В музей. Ну и с меня причитается. Не забудь про ресторан, я на тебя рассчитываю.

— Юрий Михайлович, будет вам взвод солдат. Они эту траншею за час сровняют. Говорите, куда, во сколько?

— Ну Всеволод Иванович, вы меня прямо спасаете. Не хотите вечером заглянуть в гости? Там и про человечка порешаем, если ещё актуально, и другие вопросы обсудим под рюмочку чая. Вы свои новости расскажете, я свои.

— С удовольствием! — принял я приглашение.

Человечек мне актуален. Солдаты-срочники для задуманной миссии не годятся. Тут скорее вожатые нужны, причём идейные и умеющие с детьми работать.

Глава 20

Решение позвонить Алле далось непросто. С одной стороны, никакого желания говорить с ней не было. Я же не мазохист, в конце концов. Нахрена мне создавать себе препятствия, чтобы героически их преодолевать. С другой стороны, на неё уже была завязана часть моих ближайших дел, так что всё равно придётся обращаться.