Аферист

— А разве бывают просто проверки? Разве их суть не выявить нарушения и не пресечь их? Ну что, возьмётесь?

— Могу я привлечь специалиста из отдела образования?

— Можете. Только найдите того, кому можно доверять.

— Даже так?

— Увы, Юрий Михайлович. В органах власти порой работают люди, далёкие от идеалов коммунизма.

Салицкий побарабанил по столу, прихлопнул ладонями лакированную столешницу, принимая решение.

— Хорошо. Выполним вашу просьбу.

— Я в вас не сомневался, — улыбнулся я, придвигая коробку поближе к хозяину кабинета.

— Как будем держать связь? Через Бориса?

— Я сам буду звонить. А если возникнет что-то неотложное, тогда через него.

— Тогда, до связи? — вежливо намекнул Юрий Михайлович, что визит окончен.

— Это ещё не всё, — поглубже умостился я в кресле.

— Не всё? — нахмурился мужчина.

— Сущий пустяк. Мне нужны координаты городского совета ветеранов. А ещё лучше, если у вас есть списки советов по районам и советов различных предприятий. Не придётся время терять, пока всех обзвоню. Поручили вот поздравить ветеранов, а времени, сами понимаете, практически не осталось.

— Можно сделать проще. Наши девочки как раз занимаются оформлением поздравительных открыток, потом их будут разносить, могут и ваши прихватить, если на то пошло.

— Было бы замечательно. Как нам это организовать?

— Хм… у вас есть готовые бланки, открытки?

— Нет, но будут в ближайшее время.

— Отлично. Тогда несите, а я девушкам дам задание разослать их вместе с нашими.

— Вот спасибо, вы меня здорово выручите.

— Ерунда. Может ещё что-то?

— Да, последнее. У вас нет ли ненужной телефонной книги? Не снабдили меня, а я без неё как без рук.

— Сейчас найдём. Светлана Сергеевна, — ткнул Салицкий кнопку селектора. — У вас не завалялась лишняя телефонная книга? Я помню, их много было. Есть? Замечательно, принесите, пожалуйста.

В общем и целом я остался доволен результатами визита. С Салицким можно иметь дело. А если он выполнит всё обещанное, будет и вовсе отлично.

Из администрации я вышел с толстым томом в коричневом твёрдом переплёте подмышкой. Был соблазн пообедать, не отходя от кассы, точнее, не выходя из здания горсовета. У них неплохая столовая. Но часы тикали. Ещё два дела на сегодня.

Сначала в типографию. Поздравительные бланки должны быть солидными, без художественной самодеятельности. Но моментально такое не напечатают. А могут и вовсе отказать. У них поди завал перед праздником. Но мне такой шикарный повод нельзя упускать, поэтому буду убеждать.

Типография с дореволюционных времён находилась на втором этаже старинного здания. Она и в наши дни там находится. Ступени, ведущие наверх, за сто лет приобрели плавные изгибы в середине. Не исключено, что какой-нибудь товарищ Киров или Троцкий, отбывая у нас ссылку, шагал по этим ступеням, чтобы напечатать революционные прокламации и воззвания к рабочим и служащим. Типографские работники, конечно были на стороне добра, то есть пролетариата. Они давно требовали улучшения условий труда, восьмичасового рабочего дня, права на собрания и митинги. А хитрозадые хозяева-либералы, хоть и поругивали царя, от собственных служащих требовали работы и ещё раз работы. Я бы тоже возмутился, если бы меня заставляли работать по двенадцать часов в день. Впрочем, по сути так оно и выходило, если посчитать. Опер, он только официально имеет график работы. На деле он пашет от рассвета и до забора — сколько понадобится, чтобы нарыть улики, доказательства, вынуть преступника из-под земли и представить пред светлые очи правосудия. Разница в том, что я работал не по приказу, а по велению совести.

— Здравствуйте, гражданочка, — остановил я мимо пробегающую молоденькую девушку. — Где у вас срочные заказы принимают?

— А мы сейчас не принимаем, — пожала она плечами. — Особенно срочные. Очень много заказов, и все срочные, оплата не успевает проходить.

— А если очень-очень нужно? В интересах Родины.

— Ну если очень-очень, тогда идите к директору.

— А разве вы не директор? — удивлённо округлил я глаза.

— Нет, я в бухгалтерии работаю.

— Надо же, а так похожи. Хотел презент отдать, чтобы вы были благосклонны ко мне, — продемонстрировал я шоколадку. — А, будь что будет. Возьмите, это вам за вашу красоту. А если вы мне подскажете, где тут кабинет директора, я вас ещё и поцелую.

— В конце коридора дверь направо. Только целовать меня не надо.

— Это почему же? Заслужили ведь.

— В другой раз, — увернулась она.

— Девушка, подождите. Раз целоваться вы не хотите, окажите маленькую услугу, подержите мой фолиант, пока я к директору хожу, неудобно, когда руки заняты.

— Ладно, давайте. Но это только из-за шоколадки, учтите.

— Вот спасибо. Берегите его, это очень ценная вещь, с трудом достал, дефицит.

— Я вот в этом кабинете, зайдёте и заберёте потом, как свои дела решите.

— Непременно зайду, моя фея. Полюбуюсь ещё раз на вас.

Дверь директорского кабинета была основательная, дубовая, в обрамлении резных наличников. Бронзовая табличка на ней гласила «Директор типографии № 1 Сибирякова Анна Михайловна». Я собрался, коротко стукнул в дверь и вошёл решительным шагом.