Аферисты - Славные времена

- В чем ещё не поможет? - от злости Чураков не очень правильно понимал ситуацию и степень оскорбления своего достоинства, а главное конечную цель и меру намечаемого отмщения.

- Пришибить его до смерти нет смысла потому, что положения это уже не изменит. - рассудительно сказал Ишак. - А к тому же, если я правильно все понимаю, могилок придется копать разом две. Или одну большую, объемистую.

- Это почему две могилы?

- Босс, виноватых в таких ситуациях, как правило, двое.

Из ванной донесся отчаянный крик.

- Федя, если ты будешь ко мне ломиться, я повешусь!

Бизнесмен понял, что дело отработано пока только на половину и закричал в полный голос, призывая любимую супругу.

- Нинка, сука поганая! Ты где?! Вылазь, зараза, я тебя калечить буду!

- Не вылезу! Ты сам во всем виноват! - прозвучало из ванной.

- Убью, стерва!

Ишак почесал крепкий затылок и опять же проявил разум.

- Этого сейчас делать, босс, я бы тоже не посоветовал.

- Как это - не посоветовал?! За что я тебе башли плачу?!

- Видишь ли, босс, я отвечаю не только за твое тело, но и за благополучие в целом.. Конечно, если тебе хочется получить "вышку" или срок - дело другое. Но все равно - поначалу выпей стакашку, подумай, а уж потом хоть обоих режь на куски. Только дай мне расчет, выходное пособие и я поеду домой.

- Струсил, холуй? - сердито спросил Чураков.

- Никак нет. Но ситуация неуправляема, босс. Я этого не люблю. Пришибем паскудников до смерти и сядем. А за решеткой сидеть - скучно.

К этому моменту Альфред Викторович уже пришел в себя, но богатый опыт жизни подсказал ему, что определять для врагов свое вернувшееся сознание и способность к действиям - будет неразумно. Он лишь слабо застонал, на долю миллиметра приоткрыл глаза и напряг слух, пытаясь уловить смысл развивающихся событий, чтобы наметить пути спасения.

- Так что ты предлагаешь? - немного остыл Чураков.

- Альфа, козла старого, - сурово наказать. Нинку - поколотить в меру.

- И всего? - обиделся Чураков.

- Нет. Еще следует проверить сейф, наличность, всякие ценности. Этот похабник, босс, не чист на руку.

Вторая вспышка гнева бизнесмена вылилась в длинную тираду, основная часть которой состояла из слов не входящих в официальный состав русского словаря. Затем тональность повысилась до крика, но смысл гневных выражений был уже определенный.

- Что она, стерва, нашла в этом вонючем старикашке?! Это же один пшик, да еще, оказалось, приворовывает, скотина! Да я ему сейчас обе ноги выдерну! Неужели от него ещё какой-то толк под одеялом есть?!

- Об этом следует спросить жену, босс. - опять же проявил разум Ишак и закончил резко . - Вставайте, пан Комаровский, нечего кривляться, вы давно все слышите!

Встать Комаровский не сумел, в головушке звенело и шумело. Он ограничился тем что сел, опираясь на опрокинутый рояльный табурет, и сказал обидчиво, с аристократическим прононсом - в ноздри.

- В приличном обществе, господа, даже при наличии щекотливой ситуации, порядочные люди так себя не ведут.

- Ах, ты глиста во фраке! - заорал Чураков, не справляясь с третьей волной возмущения. - Что ты за падаль такая? Я же тебя считай целый год одевал, кормил, деньги на кабак давал! Друг дома! А ты мне какую свинью подложил?! Да Нинка же тебе если не во внучки, то в дочери наверняка годится! Ей же двадцать четыре, а тебе, пердун, сколько?

- Пятьдесят, - изрядно сбавил свой возраст Альфред Викторович.

- Да что ты мне арапа заправляешь?! Тебе на седьмой десяток пошло, дармоед блудливый!

Бизнесмен ещё ярился, но Альфред Викторович уже почувствовал, что вероятность продолжения физической расправы крайне незначительна, а потому обычные спесь и повышенные амбиции вернулись к нему.

- Я вас просто не понимаю, Федор Михайлович! - высокомерно завил он. - Вы пытаетесь оскорбить меня тем черствым и горьким куском хлеба, который швыряли мне из своих закромов! Но вы забываете, что влияние моей высокой культуры, моего глубокого интеллекта, всего за полгода превратили вас из плебея, быдла - в более или менее приличного, почти воспитанного человека. Еще несколько месяцев и...

- Что-о?

- Да. Теперь если вас ещё и нельзя пускать на дипломатический прием, то, во всяком случае, вы можете сидеть в прихожей, вместе с шоферами и извозчиками. Они вас признают за равного и это - моя заслуга. Год назад вас дальше дворницкой не пускали. Тоже касается и воспитания вашей супруги.

От тяжелой хрустальной пепельницы, полетевшей в голову - Комаровский увернулся без труда и, что более существенно, - не испугался. Совершенно не испугался потому, что звук собственного, хорошо поставленного голоса всегда придавал ему решительность и уверенность в себе. Он твердо верил, что когда начинают звучать СЛОВА - всякие кулаки и даже оружие уже не обладают решающей силой. А в жонглировании пустопорожними фразами означенный пан Комаровский не имел себе равных.

- И если вы, господин Чураков, задумаетесь над тем, что я сказал, то поймете, что я, ваш личный имиджмейкер, глубоко прав.

- Значит, вы правы и ни в чем не виноваты господин Комаровский? - с несколько пугающей вежливостью спросил Чураков.