Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми

Замешательство, как в той поговорке: и хочется, и колется… Сколько бы ни шел соревновательный процесс мыслей — не знаю, но благоразумие побеждает эмоции, которые плескались в адреналине, и дало установку не лезь в кишлаки — рано. Разброд и шатания в голове, наконец-то, приобретает нужные формы, вырабатывает четкое решение: разведка горного хребта с Черной горой. Досадую, конечно, на себя: слабо в кишлачок-то? Но подлая мыслишка, лаская, успокаивала — с вершины горы кишлачная зона, как на ладони, а на ней реальная возможность расположения пункта наблюдения «духов». Прикинул вариант, если «духи» выставили наблюдательный пост на горе, то наблюдателям не позавидуешь: очень холодно на жестком ветру. Снег, минус 20 нам, конечно, на руку. «Духи» замерзли, малоподвижны, их легче взять, уничтожить и уйти без помех.

Глава 5

Решение было принято. Я дал сигнал на выдвижение группы, минут через двадцать вышли на рубеж восхождения. Прикрывшись от ветра каменным козырьком, всмотрелся вверх, прикидывая примерный маршрут подъема. Взвесив направление ветра, положение боевого охранения, крутизну ската, после некоторых колебаний выбрал северный склон. Скальные глыбы горной породы, снежные заносы расщелин не вызывали восторга — предстояло тяжелое восхождение. Видимость в 20–30 метров закрывалась зарядами снега, порывы жесткого ветра вышибали слезы из глаз, отчего, замерзая, слипались ресницы.

Дозор, скользя по камням, пошел по склону маршрута. Я проверил ракеты в «разгрузке» — на месте, в случае боя обозначу положение группы, охранение увидит.

— Нищенко? С Ивониным и Сокуровым держите тыл, если дозор нарвется на «духов», прикроете его и вместе отходите к боевому охранению. Понятно?

— Так точно.

— Цель обозначу трассерами — сразу работаете всеми стволами. Вопросы?

— Никак нет.

Пошли на подъем: Мухаметзянов с Ксендиковым, сливаясь с камнями, шли впереди. От дозора не отрывался Прокопенко, следуя на расстоянии зрительной связи, он фиксировал сигналы старшего дозорного. Следом шел связист с радиостанцией — его задача особая: связь с базой и неотрывно следовать за мной, исключая любую возможность попадания в плен командира группы, то есть при угрозе моего попадания к «духам» он должен был меня расстрелять.

Подъем становился круче, очень трудно было идти, вести наблюдение — ветер швырял в лицо комья колючего снега. Черные глыбы камней на белом снегу создавали неприятные ассоциации, дозор падал, изучал подозрительные места, всматриваясь во мглу, пробирался вперед к исчезнувшей во мраке вершине. Около часа мы шли меж скальной породы, выбирая наиболее легкий маршрут. Я думал о возможной засаде, которую может устроить противник, но раньше мы здесь не «светились» и выбор разведки Черной горы выпал спонтанно, в последний момент — командира дивизии данный район стал интересовать со вчерашнего дня. Встреча с душманами может быть только случайной, но кто его знает, господин великий случай может подбросить сюрприз.

Пот заливал глаза, застывая на ресницах холодными льдинками, щеки пылали от резкого ветра — пора сделать привал, отдохнуть. Просигналил «Опасность» — разведчики упали за камни, чтобы взорваться огнем. Молодцы. Тренировка на резкость — лучшее средство не скиснуть, а вот отдохнуть не мешало. Волнение улеглось, мне кажется, что оно осталось у подножия хребта. Наступившее спокойствие пришло, благодаря сильнейшей физической нагрузке, я это по себе чувствовал. Видимость увеличилась, но вокруг снег, мгла, контуры скального грунта. Ветер немного поутих, но крепчал мороз, становилось прохладней. Прикинул, треть хребта одолели, часа через два площадка — плато перед стенкой на Черную гору. Несколько дней назад я вел наблюдение за хребтом с линии боевого охранения и понимал, что все трудности еще впереди, Черная гора была где-то там вверху. Без тренировки на Ходжа-Раваше сюда невозможно соваться — высота 2100 метров, снег, мороз, пурга, а если засада, бой? Ладно, все понятно: сигнал «Вперед».

Я вел группу чуть ниже линии водораздела, контролируя обратный скат, за ним скрывалась опасность внезапного появления «духов» — много парней погибло, не контролируя обратные склоны хребтов… Подъем становился круче, ноги вязли в снегу, а где его не было, скользили «кирзачами», расшибая коленки о камни. Ноги дрожали от напряжения, тяжесть снаряжения кидала на снег — тогда передвигались на четвереньках. Секундная передышка — лицо в сугроб, чтобы остудить пылающие щеки, схватить губами снег — и снова вперед. В сапогах сбивались портянки, натирая ступни натруженных ног, но медленно и верно мы подбирались к плато перед Черной горой. Однако самый трудный участок маршрута был еще впереди — стенка на гору, преодолеть который было непросто.